Автор: МАТВЕЙ СОТНИКОВ

ГЕРОЙ СОВЕТСКОГО СОЮЗА

Чтобы рассказывать о генерале Карпухине, нужно понимать, чем был в Советском Союзе КГБ. Уникальный инструмент, позволявший решать сложнейшие задачи, однако им нужно было уметь пользоваться. Высокоточное оружие в руках непрофессионала всего лишь железо, — так и КГБ мог обеспечить результат только в опытных и волевых руках.

«ЛЕБЕДИНОЕ ОЗЕРО»

Вообще советскую эпоху еще не оценили по достоинству, пройдут годы, прежде чем такая оценка состоится. И эпоха эта уходит. В том числе с людьми, которые были ее олицетворением. Карпухин из их числа. Его отставка в августе 1991-го совпала с крушением страны, оставив на сердце глубокий, так и не заживший рубец.

После провала ГКЧП Виктора Фёдоровича вызвал в Кремль временщик Бакатин — новый руководитель, пришедший на Лубянку, чтобы «исполнить волю президента» по уничтожению КГБ.

— Об этих событиях, — с горечью вспоминал Карпухин, — меня заслушивал Степашин, возглавивший в КГБ соответствующую комиссию. Довольно долго я отчитывался, часов восемь, наверное. Мои действия никакой политической подоплеки не носили. В смутные времена всегда что-то подобное происходит. На следующий день мне позвонили из секретариата Бакатина и сказали, что я приглашен в Кремль. Я пришел в приемную. Прождал минут сорок. Потом из бакатинского кабинета вышел Шебаршин и «успокоил»: «До выяснения обстоятельств тебя отстранили от должности командира «Альфы». Но ты не расстраивайся — меня тоже сняли».

…Я вернулся в группу. Состояние, конечно, было несколько подавленное. Взял личные вещи, опрокинул стакан водки и уехал к отцу на дачу. Меня вывели за штат, в резерв управления кадров. Был в резерве довольно долгое время, смехотворные должности предлагали. Однажды какой-то капитан, мне совершенно неизвестный, начал меня учить, как жить. Я сказал, что в его советах не нуждаюсь, и написал рапорт: «В связи с сокращением кадров и выслугой лет прошу уволить в запас». Рапорт удовлетворили за 24 часа и потом еще полгода не могли решить, какую же мне пенсию платить.

ПО БОЕВОМУ УСТАВУ ПЕХОТЫ

О том, что захват дворца Амина был авантюрой, говорить как-то  не принято. Однако провал операции «Шторм-333» мог привести к тяжким для Кремля международным последствиям.

…Карпухинская БМП, преодолев крутой серпантин дороги вокруг холма, первой прорвалась к Тадж-Беку.

— Я заставил механика-водителя подъехать поближе к дворцу, — вспоминал Виктор Фёдорович. — Под таким плотным огнем не то что десантироваться, а высунуться — и то было безрассудно. Стрельба была такая, что на БМП разнесло все триплексы, а фальшборт выглядел как дуршлаг. Механик-водитель испугался, пришлось взбодрить его крепким русским словом. Он подогнал БМП почти к главному входу. Благодаря этому в моем экипаже ранило только двоих, да и те остались в строю. Все остальные подгруппы пострадали гораздо серьезнее.

Все участники того штурма сходятся в оценке роли, которую сыграл в общем успехе Карпухин. У него, по словам ветерана Группы «А» Николая Берлева, был характер бойца:

— Окажись я на его месте, как бы повел себя? Сообразил бы, как Виктор? Не знаю. А он руководил машиной и довел ее до мертвой зоны возле парадного подъезда Тадж-Бека. Одна только БМП дошла, все остальные остановились, оказавшись в поле видимости защитников дворца, и были поражены огнем противника.

Вот как описывал тот бой сам Карпухин:

— Я спешился первым, рядом со мной оказался Саша Плюснин. Открыли прицельный огонь по афганцам, чьи силуэты хорошо виднелись в оконных проемах. Тем самым дали возможность остальным бойцам нашей подгруппы десантироваться. Они сумели быстро проскочить под стены и прорваться на первый этаж.

Успех атаки и всей операции висел на волоске. Нет, все-таки под счастливой звездой родилась Группа «А», если даже малым числом удавалось одерживать победы в сложных и тяжелых ситуациях.

— По лестнице я не бежал, я туда заползал, как и все остальные, — усмехался Карпухин. — Бежать там было просто невозможно. Там каждая ступенька завоевывалась примерно, как в Рейхстаге. Мы перемещались от одного укрытия к другому, простреливали все пространство вокруг, и потом — к следующему укрытию.

Штурм Тадж-Бека длился сорок минут. Спецназ КГБ потерял убитыми пять человек. Во время сражения, когда почти все бойцы «Зенита» и «Грома» были ранены, Виктор Фёдорович, оказавшийся в самом пекле, не получил ни одной царапины.

По приезде в Москву его отозвали в сторону: «Карпухин, крепись. У тебя брат умер…»

ТЯЖЁЛЫЙ КАК ТАНК

Виктор Фёдорович родился 27 октября 1947 года в городе Луцке Волынской области УССР. Его отец тридцать пять лет отслужил в армии и имел звание подполковника. Участвовал в финской кампании, прошел всю Великую Отечественную и закончил ее командиром артиллерийской батареи. Был трижды ранен.

Переезжая из гарнизона в гарнизон, Виктор с детства «пристрастился» к оружию. Он умел водить мотоцикл и иной профессии, нежели военная, для себя не мыслил.

— Я с младенческих лет видел, что такое жизнь офицера со всеми трудностями, которые ей сопутствуют. За время учебы мне пришлось сменить двенадцать школ, а это было совсем непросто.

В 1966 году Карпухин поступил в Ташкентское Высшее танковое училище, которое в 1969 году окончил с отличием и, имея свободный выбор, попросился в КГБ. Направление получил в Московское пограничное училище имени Моссовета. Прошел путь от курсового офицера до командира роты учебно-боевых машин. Плотный, крепко сбитый — он сам походил на тяжелый танк.

Хотя Карпухин не был в первом составе, но имел к подразделению непосредственное отношение — на полигоне в Ярославской области обучал его личный состав вождению танков и стрельбе из вооружения, установленного на бронетехнике. А в 1979 году приложил максимум усилий, чтобы попасть в подразделение, — куда в августе и был зачислен на должность заместителя командира 4-го отделения.

— На Викторе Фёдоровиче лежала ответственность за технику, которая находилась тогда в подразделении, — рассказывал ветеран Группы «А» Игорь Орехов, — машины, бронетранспортер. Он четко подходил к тому, кто будет сидеть за рулем в каждом отделении, и не допускал, чтобы техника простаивала. Выходим на дежурство — Карпухин на месте? — значит, сегодня будет выезд! Хотя это было проблематично — гонять по Москве на БТРе. Мы выезжали на МКАД и делали по ней кружочек.

«ЧТО, РЕБЯТА, ПОШЛИ!»

Среди операций, в которых принимал участие Карпухин, освобождение пассажирского самолета Ту-134, захваченного 18 ноября 1983 года бандой особо опасных террористов в воздушном пространстве Грузии, убивших несколько человек — членов экипажа и пассажиров. В Тбилиси экстренно вылетели сотрудники «Альфы».

Осуществляя связь со штабом и координацию действий всех групп в месте проведения операции, Карпухин рвался к самолету, но был остановлен Г. Н. Зайцевым: «Герой Советского Союза у нас в Группе один. Надо тебя поберечь!» Но дело, в первую очередь, заключалось в его крупных габаритах. «Фёдорыч» и в обычную дверь проходил с трудом, а где тут ему, настоящему богатырю, по люкам нырять.

Вспоминая операцию, И. В. Орехов отмечал:

— Когда снайпера докладывали, что они видят в проеме двери самолета террористов, Виктор Фёдорович не просто это ретранслировал, но сопровождал своими комментариями: «Ребята на крыльях, не переживайте! Если надо, то мы сейчас его уложим. Наша задача — та же, все в порядке!» Это звучало и как указание, и одновременно успокаивало, придавая уверенность: операция идет по плану.

С рассветом все было кончено. Сотрудники «Альфы» выстроились перед самолетом. Карпухин доложил командиру, что потерь среди личного состава нет, оружие против преступников в самолете не применялось и все пассажиры эвакуированы.

За Тбилиси Виктор Фёдорович был награжден знаком «Почётный сотрудник госбезопасности».

В 1984 году Карпухин стал заместителем командира Группы «А», а в ноябре 1988-го принял от Геннадия Николаевича Зайцева, ушедшего на повышение, командование «Альфой».

— Далеко не каждому дано прожить такую жизнь, — говорит Владимир Елисеев. — Жесткой, непреодолимой границы — он начальник, а мы подчиненные — не существовало. Отношения его были с кем-то дружеские, с молодыми бойцами — отеческие. Впервые я встретился с ним в 1986 году, когда в составе подразделения мы проходили воздушно-десантную подготовку под городом Чеховым. Карпухин приехал на «Волге», вышел из машины — в джинсах, рубашке. Спросил парашют, надел его и сиганул с Ан-2. Ощущение было такое, что приехал человек, уверенный в себе и в тех, с кем работает, доверяющий ребятам на укладке. Взял первый попавшийся парашют и без страха шагнул за борт.

Под руководством В. Ф. Карпухина сотрудники Группы «А» освобождали заложников в разных городах страны, в том числе в Саратове, где террористы, взяв заложников, будоражили город и местную милицию. И только появление «Альфы» смогло довести ситуацию до логического конца.

Среди других операций того периода особое место занимает штурм в Сухуми изолятора временного содержания МВД Абхазской АССР, где в августе 1990 года «альфовцам» вместе с бойцами «Витязя» удалось обезвредить большую группу до зубов вооруженных уголовников.

Вспоминая те дни и часы, полковник Александр Михайлов высказался четко и определенно:

— Кто знает, если бы в Сухуми Карпухин (в который раз!) не взял всю ответственность за последствия штурма на себя, состоялась бы вообще эта операция? Лично для меня Фёдорыч был настоящим мужиком по жизни — всегда. Не любил ехидства, наушничества, сомнительных полунамеков в разговоре, хитрецы во взаимоотношениях. Его уважали, ценили и любили за искренность, чуткость к сослуживцам, за помощь, которую он предлагал по всем вопросам. Будучи руководителем Группы «А», при проведении спецоперации поощрял инициативу, смекалку, давал свободу мышлению и, конечно же, доверял. Рисковый, где-то бесшабашный, он для меня был настоящим Героем, Героем Советского Союза.

СЕРДЦЕ ОСТАНОВИЛОСЬ

После отставки Карпухин просидел несколько дней на квартире вместе с «дедом Берлевым». Тогда же первый раз в своей жизни он попробовал, что такое валидол. В голове вертелись слова Леонида Шебаршина: «Крепись, Виктор, ты снят с должности…»

27 декабря В. Ф. Карпухин написал рапорт и через день был отправлен на пенсию. В самом начале 1992 года его пригласил к себе президент Казахстана Назарбаев советником по вопросам безопасности. После работы в Алма-Ате, где В. Ф. Карпухин провел почти весь 1992 год, он вернулся в Москву и создал крупное транспортное предприятие. Помимо бизнеса занимался общественной деятельностью.

…Уже перед самым отъездом из Минска, куда он был приглашен воинами-интернационалистами, Карпухин пожаловался, что у него «что-то в груди колет». Белорусские товарищи предложили вызвать врачей, но он отказался.

Врач «Скорой помощи» станции Орша, прибывший по срочному вызову в купе № 9 пятого вагона поезда Минск-Москва, запишет в своем заключении: «Гражданин РФ Виктор Фёдорович Карпухин, 55 лет, скончался предположительно от ишемической болезни сердца…»

Чтобы понять значение личности генерала Карпухина, нужно было в день похорон быть на кладбище и видеть людей — элиту силовых подразделений, пришедших отдать дань уважения этому легендарному человеку.

 

Газета «СПЕЦНАЗ РОССИИ» и журнал «РАЗВЕДЧИКЪ»

Ежедневно обновляемая группа в социальной сети «ВКонтакте».

Свыше 33.500 подписчиков. Присоединяйтесь к нам, друзья!

http://vk.com/specnazalpha