Автор: ПАВЕЛ ЕВДОКИМОВ

ИЗМЕНА И ПОДВИГ

Окончание. Начало в №5, 2021 г.

22 июня 1941 года произошло то, чему было суждено быть: Гитлер, подчинивший почти всю Европу, «неожиданно» напал на Советский Союз. Началась мировая война за новый глобальный передел мира.

«СВЕРКАЯ БЛЕСКОМ СТАЛИ»

История предательства генерала Павлова получила свое документальное подтверждение в работах целого ряда современных исследователей. Теперь мы знаем наверняка: все необходимые решения по отражению агрессора в середине июня 1941 года руководством страны (как бы к нему не относились!) были приняты.

Да, Сталин, как глава государства, сосредоточивший на тот момент в своих руках всю полноту власти, несет ответственность за трагические события 1941 года. Его вина в том, что такие люди, как Павлов или Кирпонос, были назначены командующими столь ответственными военными округами, а начальником Генерального штаба РККА стал Г. К. Жуков.

(Впрочем, после того, как во главе Компартии оказались Горбачёв, Яковлев и Шеварднадзе, ставшие могильщиками СССР, а в Беловежской пуще Ельцин, Кравчук и Шушкевич выписали ему «свидетельство о смерти», многое видится иначе: если Сталин, совершая ошибки, на обломках создавал государство, то эти господа его осознанно разрушали.)

Тот самый Жуков, которого его непосредственный начальник К. К. Рокоссовский в ноябре 1930 года аттестовал следующим образом: «На штабную и преподавательскую работу назначен быть не может — органически ее ненавидит» («Военно-исторический журнал», № 5, 1990 год, стр. 22).

И дело тут, думается, не в последствиях чистки 1937-1938 гг. После победы на Халхин-Голе над японцами Жуков создал себе образ бесстрашного полководца. И Сталину, естественно, приходилось с этим считаться.

И еще один немаловажный фактор. Мы знаем, какие шапкозакидательские настроения царили в РККА — разобьем, дескать, врага малой кровью да на его территории! Об этом с горечью и болью пишет Константин Симонов в трилогии «Живые и мертвые».

Они, эти настроения, не пресекались, а наоборот — культивировались кликушами. Войска не учили действовать «от обороны».

Гремя огнём, сверкая блеском стали

Пойдут машины в яростный поход.

Когда нас в бой пошлёт товарищ Сталин,

И первый маршал в бой нас поведёт.

Кроме того, многие искренне полагали, что в случае нападения Гитлера на СССР восстанет пролетариат Германии, об этом показывали в художественных фильмах и писали в книгах — что создавало в армии и обществе опасные иллюзии.

В своих мемуарах «Цель жизни» знаменитый конструктор А. С. Яковлев пишет: «Вспоминается книга Н. Шпанова, изданная перед самой войной, летом 1939 года. Она называлась «Первый удар. Повесть о будущей войне». Книга эта посвящена авиации. Повесть Шпанова рекламировалась как «советская военная фантастика», но она предназначалась отнюдь не для детей. Книгу выпустило Военное издательство Наркомата обороны, и притом не как-нибудь, а в учебной серии «Библиотека командира»! Книга была призвана популяризировать нашу военно-авиационную доктрину.

Не один командир с горечью вспоминал впоследствии о недоброй «фантастике», которой, к сожалению, пронизывалась наша пропаганда перед войной, сеявшая иллюзии о том, что война, если она произойдет, будет выиграна быстро, малой кровью и на территории противника».

…Все это и многое другое не снимает ответственности со Сталина. Однако открывшиеся обстоятельства, в том числе относительно роли некоторых высших чинов РККА, требует от нас непредвзятого и объективного подхода, который идет в разрез с историческими агитками времен Хрущёва и Горбачёва.

Как отмечает заведующий научным сектором Российского военно-исторического общества, кандидат исторических наук Юрий Никифоров: «За то, что многие приказы и распоряжения Наркомата обороны и Генштаба были исполнены с опозданием или вообще остались только на бумаге, несут ответственность командующие и штабы приграничных округов и подчиненных им армий. Сваливать на Сталина всю вину за опоздание с приведением войск в боевую готовность, как это повелось со времен Никиты Хрущева, я считаю неправильным».

Однако до сих пор не получен ответ на вопрос: где та грань, что разделяет ошибки, просчеты и фактическое предательство? Мнения звучат самые разные.

ВИНА И ВИНОВАТЫЕ

Как уже было отмечено, Киевский Особый военный округ (Кирпонос) выполнил директивы ГШ частично (некоторыми генералами Москва руководила напрямую, минуя Киев). А ЗапОВО полностью проигнорировал шифровку ГШ от 18 июля 1941 года, за что Павлова с подельниками и расстреляли.

Где же, спрашивается, преступное благодушие, а где форменная измена?..

По этой причине Сталин в 1946 году решил предметно разобраться в причинах трагедии сорок первого года. С этой целью он поручил начальнику Военно-научного Управления Генерального штаба РККА генерал-полковнику А. П. Покровскому провести детальный опрос генералов (кто выжил), занимавших различные командные посты в приграничных военных округах накануне войны.

В последние годы существования СССР «Военно-исторический журнал» начал печатать отдельные материалы этого расследования (1946-1952), в частности, ответы на вопрос — когда они получили предупреждение о нападении Германии? Многие показали, что 18-19 июня и позднее никаких указаний на этот счет не получали, а некоторые и вовсе узнали о войне из речи Молотова.

Тут же редакции «ВИЖ» приказали публикацию сенсационных материалов немедленно прекратить, поскольку после ознакомления с ними у людей, способных мыслить и сопоставлять факты, возникали нехорошие вопросы.

«Говорят, что победителей не судят, что их не следует критиковать, не следует проверять. Это неверно. Победителей можно и нужно судить, можно и нужно критиковать и проверять. Это полезно не только для дела, но и для самих победителей: меньше будет зазнайства, больше будет скромности», — сказал Сталин на собрании избирателей Сталинского округа города Москвы 9 февраля 1946 года.

Свою же вину Сталин открыто признал.

«У нашего правительства было немало ошибок, — сказал он 24 мая 1945 года на торжественном приеме в Кремле, — были у нас моменты отчаянного положения в 1941-42 гг., когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода. Какой-нибудь другой народ мог сказать: «Ну вас к черту! Вы не оправдали наших надежд, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой». Это могло случиться, имейте в виду.

Но русский народ на это не пошел, русский народ не пошел на компромисс, он оказал безграничное доверие нашему правительству. Повторяю, у нас были ошибки, первые два года наша армия вынуждена была отступать, выходило так, что не овладели событиями, не совладали с создавшимся положением. Однако русский народ верил, терпел, выжидал и надеялся, что мы все-таки с событиями справимся» (из тоста «За здоровье русского народа»).

Никогда больше Сталин не говорил так прямо, без прикрас, как в эту ночь — ночь великого торжества. Никогда больше он не был столь откровенен в драматической оценке событий начала войны.

СТРАННОСТИ «ПРИГОВОРА» ПАВЛОВУ

Вернемся, однако, к приговору бывшему командующему Западным особым военным округом генералу Дмитрию Павлову и его ближайшему окружению.

«Одной из странностей «Дела Павлова», — пишет Олег Козинкин, — было то, что обвинение на следствии и суде строилось на основании «ст. 58», «измена Родине», а приговор был вынесен по статье «халатность» и «всего лишь» «неисполнение должностных обязанностей». В своих книгах о «22 июня» историк А. Б. Мартиросян дал вполне понятное объяснение данной «странности»: Сталин не мог позволить себе устраивать разборки с генералами в условиях войны, т. к. это могло привести к полному развалу Армии в условиях отступления и даже могло вызвать чуть ли не самосуды солдат над командирами, если старшие начальники на уровне командующих округов и армий напрямую будут обвинены в предательстве».

Вот почему в приговоре Павлову и его подельникам нет слов о предательстве. И даже в протоколах допроса практически отсутствуют упоминания о том, что за несколько дней до нападения 22 июня, с 15 июня в ЗапОВО поступили команды о приведении этого округа в боевую готовность.

«С одной стороны надо иметь в виду, — продолжает Олег Козинкин, — что следователей в июле 1941 г., в общем, не особо интересовал вопрос о том, были или не были для ЗапОВО такие приказы перед 22 июня. Им и в голову не приходило, что через 30 лет сам начальник Генерального штаба 1941-го Г. К. Жуков будет всех уверять, что в западные округа вообще никаких приказов о повышении боевой готовности и о выдвижении к границе, ни он, ни нарком обороны «не отдавали».

Точнее, напишет, что нарком Тимошенко давал некие «рекомендации» командующим западными округами провести учения в сторону границы, но при этом Жуков дату этих «рекомендаций» не укажет вовсе. А еще Жуков будет всех уверять, что именно Сталин не дал им с Тимошенко привести войска на границе в боевую готовность, и из-за этого якобы и произошла трагедия 22 июня».

Через неделю после расстрела Павлова, Сталин снял и с понижением отправил его непосредственных и прямых начальников — одного, маршала Тимошенко, командовать Западным округом-фронтом, а другого, генерала армии Жукова, сначала «готовить» Ельню, а через полтора месяца вообще на Резервный фронт, «готовить оборону Москвы».

Вот почему Сталин вынужден был призвать К. Е. Ворошилова и С. М. Будённого спасать положение, — пока молодые командармы не доказали, что могут держать оборону и, перейдя в наступление, бить врага.

МИСТИКА БЛИЦКРИГА

Готовя блицкриг, Гитлер руководствовался и соображениями мистического характера, подбирая оккультные ключи к будущей победе над Россией. На день 22 июня 1941 года приходилась древнегерманская руна «зикх», т. е. «победа». Это внушало дополнительную уверенность в исходе «русской кампании» Вермахта.

Однако фюрер германской нации не знал, что именно на 22 июня 1941 года приходится православный праздник Всех Святых, в Земле Российской просиявших.

В первый же день войны митрополит Сергий (Старгородский) написал и собственноручно отпечатал на машинке послание, в котором призывал православный русский народ на защиту Отечества.

В этом послании, которое Сергий сумел разослать по всем уголкам страны, отмечалось: «Фашиствующие разбойники напали на нашу Родину. Повторяются времена Батыя, немецких рыцарей, Карла Шведского, Наполеона. Жалкие потомки врагов православного христианства хотят еще раз попытаться поставить народ наш на колени перед неправдой».

Митрополит Сергий призвал всех вспомнить святых вождей Руси — Александра Невского, Дмитрия Донского и благословил народ на защиту границ страны, подчеркивая, что «Господь дарует нам победу».

Позиция РПЦ оказалась непонятной для многих за рубежом, где считали, что начавшаяся схватка должна до предела обострить противоречия между государством и распинаемой им Церковью, и привести к поражению богоборческого режима.

Нынешние сторонники арийской идеи, в том числе у нас, в России, искренне убеждены, что война велась между крестом и красной масонской звездой. Штандарты со свастикой, брошенные на Параде Победы в 1945 году к подножию языческого капища (мавзолея), означали попрание главного символа христианства и торжество демонических сил.

Но так ли это?..

Нельзя забывать, что под внешним, весьма простым и доступным пониманию окружающих слоем идей в нацизме скрывался целый оккультный мир, известный только посвященным. Риторика Гитлера пронизана заклинаниями, доводившими нацию до экзальтации, — они составляли глубокую мистическую тайну Рейха и были обращены к верховному богу германцев Вотану. А символом Вотана является крючковатый крест, обычно ложно отождествляемый с индийской свастикой. Бог демонического схватывания и обладания, бог бури и войны, бог колдовства, ярости и человеческих жертвоприношений, — вот кто вел Вермахт от победы к победе.

Через такую сверхчувствительную связь вождь расово-чистого народа становился медиумом, посредником между высшим языческим божеством, воплощавшим исконно германский дух, и народом.

Гитлер не был политиком в традиционном смысле этого слова. Пройдя через цепь инициаций-посвящений, изучив тайные оккультные учения в закрытых мистических орденах, он не только превратился в человека с полностью перестроенным сознанием, но в глазах окружения стал живым богом германцев, пророком Вотана на земле, простирающим над своим народом волны темных и странных на первый взгляд инспираций. По убеждению нацистов, фюрер явил высший синтез белой расы.

В свое время Ленин сказал, что коммунизм есть Советская власть плюс электрификация. Тогда Третий Рейх — это черная магия плюс танковые дивизии. Победить в этой Священной войне можно было при одном условии — прекратить истребление Русской православной цивилизации, и это условие Сталин выполнил, чем спас страну от уничтожения.

«…Если германский Фриц с крестоносной символикой на мундире и отчеканенным девизом «С нами Бог» мало-помалу переставал соображать, какому богу он служит, то русский Иван, защищая Отечество под флагом с пятиконечной звездой, душой прозревал себя насельником дома Пресвятой Богородицы», — написал на страницах «Спецназа России» публицист Лев Егоров.

Если бы Гитлер хорошо знал историю, то он бы никогда не назвал план по завоеванию России именем императора Священной Римской империи германской нации Фридриха Барбароссы. Почему? Потому как тот был союзником и побратимом святого благоверного князя Андрея Боголюбского. Что ж, как назвал — таков и результат!

ЗАВЕТ АЛЕКСАНДРА НЕВСКОГО

Готовя блицкриг, Гитлер полагал, что народ, испытавший ужасы красного террора, коллективизации и прочие «свинцовые мерзости», восстанет против большевиков. Но он не принял в расчет ни глубинных последствий сталинского Термидора, ударившего по Интернационалу, ни привычки следовать заветам святого благоверного князя Александра Невского: «Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет».

Гитлер не учел мужества и стойкости простых людей, которые своим жертвенным подвигом, забыв обо всем, что они перенесли, не разбежались по домам, не повернули оружие вспять (хотя и таких оказалось немало!), а приняли смертный бой.

Для многих участников Белого дела поддержка Гитлера воспринималась как продолжение Гражданской войны. Однако очень многие эмигранты желали победы Красной Армии, среди них — генерал А. И. Деникин, остававшийся, однако же, непримиримым оппонентом советской власти.

«Враг изгнан из пределов отечества, — напишет он в своем «послании» к добровольцам, ветеранам Белого движения, 15 ноября 1944 года. — Мы — и в этой неизбежности трагизм нашего положения — не участники, а лишь свидетели событий, потрясших нашу родину за последние годы. Мы могли лишь следить с глубокой скорбью за страданиями нашего народа, с гордостью — за величием его подвига.

Мы испытали боль в дни поражения армии, хотя она зовется «красной», а не российской, и радость — в дни ее побед. И теперь, когда мировая война еще не окончена, мы всей душой желаем ее победного завершения, которое обеспечит страну нашу от наглых посягательств извне».

Иван Солоневич, яростный оппонент советской власти, который совершил побег из советского лагеря, с началом войны отказался выступить в поддержку Гитлера. За это был несколько раз арестован, а затем сослан в Темпельбург, где и оставался до окончания боевых действий.

В рядах британской армии сражался племянник императора Николая II — князь Теймураз Багратион-Мухранский, чьи родственники были казнены большевиками в Екатеринбурге, Алапаевске и Петропавловской крепости Северной столицы.

Да, судьба русской эмиграции трагична. Она оказалась между молотом и наковальней. Надежды на возрождение страны без коммунистов, но под протекторатом немцев развеялись как дым. Гитлеру не нужна была Россия, и, готовя план «Барбаросса», он преследовал интересы исключительно романо-германской цивилизации.

«Низшая раса», а русских теоретики гитлеризма считали за таковых, не имела права на свою государственность. И коммунизм тут совершенно не причем. Демократическая, но единая и неделимая Россия так же ненавистна Западу, как и Советская Россия недавнего прошлого.

Узнав о планах нападения на СССР, германский посол в СССР граф Фридрих Вернер фон дер Шуленбург прилетел в Берлин, добился приема у фюрера и попытался отговорить его от авантюры. Он считал иллюзорными надежды на то, что Советский Союз рухнет после первых успехов блицкрига, и открыто сказал об этом. Но переубедить Гитлера не удалось.

Шуленбург вернулся в Москву. Именно ему пришлось вручать наркому В. М. Молотову ноту об объявлении войны. В июле 1944-го он станет участником покушения на Гитлера. Заговорщики прочили его в будущие министры иностранных дел. Но уничтожить фюрера не удалось, и 68-летний Шуленбург был казнен.

ЦЕНА ВСЕГО СОВЕРШЁННОГО

В романе «Живые и мертвые» Константина Симонова, прошедшего военкором всю войну, есть такие строки, посвященные героям страшного лета 1941 года: «Он (комбриг Серпилин) не знал и не мог еще знать в ту ночь полной цены всего уже совершённого людьми его полка. И, подобно ему и его подчиненным, полной цены своих дел еще не знали тысячи других людей, в тысячах других мест сражавшихся насмерть с незапланированным немцами упорством.

Они не знали и не могли знать, что генералы еще победоносно наступавшей на Москву, Ленинград и Киев германской армии через пятнадцать лет назовут этот июль сорок первого года месяцем обманутых ожиданий, успехов, не ставших победой.

Они не могли предвидеть этих будущих горьких признаний врага, но почти каждый из них тогда, в июле, приложил руку к тому, чтобы все это именно так и случилось».

Сказано о тех, кто не предал, не обратился в паническое бегство, забыв о своем воинском долге — фактов подобного позорного поведения было предостаточно, особенно в ЗапОВО! И среди первых героев были наши пограничники НКВД, принявшие на себя, один на один, мощнейший удар и, ценою жизни, задержавшие на сутки, дни и недели, продвижение Вермахта.

Среди этих героев — личный состав 28-й дивизии И. Д. Черняховского. В первом же бою 23 июня его танкисты отбросили немцев на пять километров, уничтожили четырнадцать танков, двадцать орудий и до батальона пехоты.

Среди них — командир 388-го стрелкового полка С. Ф. Кутепов (прямой прообраз комбрига Серпилина), чьи бойцы за одни только сутки уничтожили на Буйническом поле под Могилёвым 39 немецких танков и бронемашин…

Здесь, на Буйническом поле, в сентябре 1979 года была исполнена последняя воля Константина Симонова — его прах, который привезла вдова, был развеян над политой кровью землей.

На старом Луполове, в Заднепровье, уже в наше время снова встретились бывший военный корреспондент Симонов и полковник Кутепов — пересеклись улицы, названные их именами.

Вечная память. Склоним головы, помолчим… Помянем. И воздадим должное мужеству и отваге героев лета 1941-го. Живых и мертвых. Им мы обязаны Великой Победой.

 

Площадки газеты "Спецназ России" и журнала "Разведчик" в социальных сетях:

Вконтакте: https://vk.com/specnazalpha

Фейсбук: https://www.facebook.com/AlphaSpecnaz/

Твиттер: https://twitter.com/alphaspecnaz

Инстаграм: https://www.instagram.com/specnazrossii/

Одноклассники: https://ok.ru/group/55431337410586

Телеграм: https://t.me/specnazAlpha

Свыше 150 000 подписчиков. Присоединяйтесь к нам, друзья!