29 марта 2024 03:51 О газете Об Альфе
Общественно-политическое издание

Подписка на онлайн-ЖУРНАЛ

АРХИВ НОМЕРОВ

Человек эпохи

Автор: ПАВЕЛ ЕВДОКИМОВ
«ГОРНЫЙ АДМИРАЛ»

31 Мая 2021
«ГОРНЫЙ АДМИРАЛ»
Фото: На флотилию Герман Алексеевич пришел в 1972 году еще лейтенантом после Каспийского высшего военно-морского училища в Баку

В Чечне его называли «Чёрным», «Горным» адмиралом. Друзья и соратники крепко уважали, враги — боялись и ненавидели. А когда двадцать лет назад его не стало, то нашлось немало тех, кто принялся строить «версии» относительно причин смерти.

Имя этого человека стало особенно часто упоминаться «в верхах», когда в ноябре 1999 года он возглавил профильную структуру ФСБ — Департамент по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом. Это был заместитель Директора Герман Угрюмов.

В его подчинении находился Центр специального назначения ФСБ, в который входили спецподразделения «Альфа» и «Вымпел», а также только что созданная Служба специальных операций ЦСНа. Он же в январе 2001 года был назначен руководителем Регионального оперативного штаба на Северном Кавказе.

С именем Германа Алексеевича связана активная зачистка «полевых» командиров и главарей иностранных наемников, налаживание агентурной работы и проведение «точечных» специальных операций.

Человек, которому было присвоено звание Героя России, год проходил, не имея самой награды. У него не было времени поехать в Москву, чтобы глава государства ему вручил Золотую Звезду

Будучи в Грозном осенью 2015 года, я не преминул спросить о нем главу Чечни Рамзана Кадырова. И тот живо откликнулся, поделившись воспоминанием:

— Это золотой человек! Если бы он остался жив, мы войну закончили бы много раньше. Он докладывал президенту истинное положение дел и не боялся брать на себя ответственность при принятии важнейших решений. Я был свидетелем его общения с моим отцом — в санатории ФСБ в Каспийске, в Гудермесе, в Грозном и на Ханкале. Отец меня часто к нему отправлял по разным делам. И он свой автомат «Кедр» подарил мне: «Вот тебе мой автомат, ты — мужчина! Держи на память…» Его именем мы назвали улицу в Грозном.

И тут в разговор, не выдержав, вступил полковник «Альфы» Юрий Торшин, который участвовал в нашей беседе в качестве организатора встречи.

— Человек, которому было присвоено звание Героя России, год проходил, не имея самой награды. У него не было времени поехать в Москву, чтобы президент ему вручил Звезду Героя. Умер Герман Алексеевич, здесь, на Ханкале. От сердечного приступа. У него двое сыновей. Они приезжали на Ханкалу, чтобы встретиться с отцом. Он в Москву ездил только на доклад к Путину. День, два — и обратно! Жил…

Вы знаете, где он жил: в обычном вагончике. Там я получал от него задачи на те или иные мероприятия. Ходил он в обыкновенном зеленом спецназовском костюме. У него очень болели ноги. Ему лечиться даже некогда было! Все потом, потом.

…Канун горбачёвской перестройки. Преддверие смутного времени. Предатели и агенты влияния в шаге от высших должностей в Компартии и Советском государстве.

По свидетельству шефа нелегальной разведки КГБ СССР Юрия Ивановича Дроздова, ему довелось присутствовать на ужине, устроенном в честь группы бывших сотрудников ЦРУ, посетивших Москву с дружеским визитом. И один из американцев сказал: «Вы хорошие парни, русские. Мы знаем, что у вас были успехи, которыми вы можете по праву гордиться. Даже ваши поражения демонстрировали мощь вашей разведки. Но пройдет время, и вы ахнете, если это будет рассекречено, какую агентуру влияния имели ЦРУ и Госдеп у вас на самом верху!»

Но пока что на дворе 1984 год, и опытный офицер госбезопасности Герман Угрюмов возглавил особый отдел КГБ Каспийской флотилии. Именно там он сформировался как профессионал.

На флотилию Герман Алексеевич пришел в 1972 году еще лейтенантом после Каспийского высшего военно-морского училища в Баку. Командование и представители военной контрразведки обратили внимание на добросовестного, дисциплинированного молодого офицера, который не по годам отличался аналитическим складом ума и широкой эрудицией…

Один из друзей Германа Алексеевича сказал, что масштаб его личности сопоставим с масштабом карты страны, в служении государственным интересам которой он видел свое предназначение. Каспийский регион, Закавказье и Северный Кавказ, Тихий океан, Баренцево море, Москва… Таковы лишь некоторые отметки на карте Отечества, где Угрюмову пришлось выполнять ответственные миссии. До сих пор не о всех из них можно рассказать.

Уже через десять дней после появления Угрюмова на Северном Кавказе бандиты поняли, что жить спокойно он не даст. «Этого надо замочить в первую очередь!» — неслось в эфире. Ничего удивительного в этом нет. Операции Герман Угрюмов вел не из теплого кабинета на Лубянке. В 2000 году, когда война была еще в разгаре и предгорья не были освобождены, «горный адмирал» во главе летучих отрядов изучал обстановку на местности.

Когда бандиты захватили в Ингушетии трех сотрудников военной контрразведки, Герман Угрюмов проявил незаурядную изобретательность, чтобы выручить коллег. Сам изъездил и исходил множество горных троп. А все потому, что никогда ничего не делал наполовину — делу своему отдавался до конца.

Всю свою жизнь, всем своим поведением Угрюмов говорил: делай, как я. Но жизнь распорядилась так, что отвечал он за Чечню по линии своего ведомства недолго. Однако и за этот относительно короткий срок «горный адмирал» успел столько, сколько иные генералы не успели за всю войну.

Это благодаря Угрюмову (и муфтию Ахмату-хаджи Кадырову) осенью 1999 года без боя был взят Гудермес, второй по величине город Чечни — сколько жизней было сохранено!

Это под его началом весной 2000 года сотрудники ФСБ провели блестящую операцию по захвату Салмана Радуева, главаря «Армии Джохара Дудаева». Захватили красиво: выманили в село и взяли «тепленьким».

Это Угрюмов разрабатывал операцию по захвату «бригадного генерала» Арби Бараева, одного из наиболее жестоких полевых командиров.

Вурдалак будет убит через месяц после смерти Германа Алексеевича, но этот результат по праву можно считать итогом работы «горного адмирала».

В масштабной операции были задействованы крупные силы. Работали сотрудники Центра специального назначения ФСБ, в который «Альфа» входит структурно с октября 1998 года.

В той операции также принимали участие два отряда спецназа Внутренних войск: 8-й отряд «Русь» и 12-й отряд «Нижний Тагил». Огневое прикрытие осуществлял разведывательный батальон 42-й дивизии.

Общий результат — уничтожение палача и садиста.

За сложнейшие операции на Северном Кавказе Герману Алексеевичу Угрюмову было присвоено звание Героя России. Золотую Звезду Герман Алексеевич так и не успел получить… Некогда было вырваться в Москву!

Времени суток для него не существовало — работал на износ.

Генерал-лейтенант ФСБ Александр Александрович Зданович:

— Даже по фотографиям видно, что он страдал избыточным весом: видимо, что-то было не в порядке с обменом веществ. Но была и старая болячка: еще во время его службы на Каспийской флотилии случилось так, что во время каких-то авральных работ ему хлестанул по ноге трос. После этого нога у него болела постоянно. Порой было видно, как тяжело ему забраться в вертолет, как трудно забросить на ступеньку больную ногу.

Тем не менее, он настолько был мобилен — и это при его комплекции, при болях, которые он испытывал — большинство и не подозревали об этом. Находясь в Чечне, он постоянно летал и ездил в разные районы: вся Чечня, Дагестан, Ингушетия, Пятигорск, Москва. А мог бы и посидеть — и никто бы его за это не упрекнул.

Генерал-лейтенант Олег Михайлович Дуканов, Герой России:

— У Германа Алексеевича в период его нахождения в Чечне сильно болели ноги, но он был вынужден и считал своим прямым долгом находиться на Северном Кавказе. Даже если его помещали здесь, в Москве, в госпиталь, чтобы провести профилактику, хотя бы облегчающую страдания, он оттуда убегал и улетал на Кавказ. Директор ФСБ, Николай Платонович Патрушев, чтобы заставить его проходить процедуры, вынужден был прилететь на Кавказ, забрал его в санаторий «Дагестан» и заставил проходить процедуры в санатории. Одновременно работали.

«Насильственные» процедуры должны были продлиться десять дней. Однако сам Патрушев пробыл там неделю — и как только он улетел в Москву, в тот же вечер в Ханкалу вернулся и Герман Алексеевич. Сбежал на работу. Я потом встречался с начальником санатория Натальей Николаевной — она очень переживала и жаловалась, что пациент такой недисциплинированный. Это было в феврале-марте 2001 года.

Владимир Иванович Петрищев:

— Ко второй «чеченской» кампании мы все готовились весьма основательно, ибо прекрасно понимали, что второй войны не избежать. Как готовились? И планы разрабатывали, и базу создавали, и людей готовили. С точки зрения исполнительной, изначально там, на месте, этим занимался Герман Алексеевич. Потому-то его позже и назначили заместителем Директора ФСБ и «бросили» на Чечню, где он находился почти безвылазно.

Вряд ли кто владел ситуацией основательнее, чем он. В Чечне Угрюмов стал фигурой заметной, узнаваемой, влиятельной: мог организовать дело и его решить.

Один из друзей Угрюмова сказал, что масштаб его личности сопоставим с масштабом карты страны, в служении интересам которой он видел своё предназначение

В Чечне у нас много отделов Управления военной контрразведки, их работу требовалось скоординировать: встречаться на местах, осуществлять конкретные планы, организовывать на месте взаимодействие — это он все знал и умел сделать на высоком уровне. Встречался с местными властями, прокуратурой, милицией, с органами иного подчинения, с нашими территориальными органами. Очень предметно мы работали по работорговцам, и Герман Алексеевич этим вопросом занимался.

Если говорить с общей точки зрения, мы старались создать систему оперативных мер. Беда-то в чем была — слабость оперативных позиций по бандформированиям. Мы постарались эту систему укрепить и привести ее к единому знаменателю, чтобы она действовала по единому плану, под единым руководством. А когда «броуновское» движение превратится в целенаправленное, тогда и будут результаты.

Чечню Угрюмову доверили еще и потому, что его агентура там осталась еще со времен его службы на Каспийской флотилии. Может, и немного, но осталась. И потом — знание людей кавказского региона, сопредельных территорий и, главное, умение его работать в экстремальной обстановке, принимать быстрые и эффективные решения и реализовывать их.

Александр Владиславович Жардецкий:

— Когда шла подготовка ко второй «чеченской» кампании, тут и встал вопрос: а где информация? Понадобился Аслан Масхадов, люди из его окружения — где искать? Без агентуры не ответишь на многие вопросы. Вспомнили про Германа Алексеевича, про его знание Востока, умение работать с населением, про его агентуру.

Перевели его в Москву и «поставили» на Чечню. Ошибки не было в выборе кандидатуры, поскольку при нем дело сразу пошло. С его приходом начался отстрел одного, второго, третьего полевых командиров, были восстановлены агентурные связи (сомневаюсь, что их на то время осталось много), налажены новые.

Аркадий Аркадьевич Дранец:

— Почему ему доверяли «источники»? На одного человека всю работу с агентурой замкнуть невозможно, а у него была хорошая команда. Особенность его стиля работы еще в том, что он любое сообщение реализовывал до конца — и «источник» видел результат, и понимал, что здесь есть и его заслуга, что он не напрасно рисковал, поставляя нам информацию. «Источники» ведь бывают разных «весовых категорий» — от таких, которые могут предупредить: в наше село вошла банда численностью столько-то человек, полевой командир такой-то, вооружены так-то — до агентов «глубокого залегания», внедренных в окружение самой верхушки инсургентов.

В первую чеченскую войну у нас было очень много помощников среди чеченцев. Дудаевский грабеж тогда уже всем стоял поперек горла, интеллигентным, образованным людям — в особенности, поэтому с нами шли на контакт… пока не начались со стороны федеральных войск неоправданные движения. До этого многие мирные жители ожидали, что придут русские и освободят их от дудаевской «независимости».

Хотя, если сравнивать первую и вторую чеченские военные кампании, то в первую приобрести источник информации среди чеченцев было гораздо труднее.

Виктор Алексеевич Смирнов:

— Знание национальных особенностей горских народов и личные качества, о которых уже говорили, позволили ему резко выделиться среди других контрразведчиков в чеченской кампании. Кому-то, может быть, мои слова покажутся странными, но я свидетельствую: он любил чеченский народ. Там, где он бывал в Чечне (а он проехал ее вдоль и поперек!), он знал всех поименно, с кем ему доводилось встречаться. И чеченцы знали его и относились исключительно по-хорошему. Герман Алексеевич тяжело переживал трагедию чеченцев, что лидеры их позволили втянуть народ в кровавые события, и делал для них максимально возможное и полезное.

У простых людей он пользовался любовью и авторитетом, у других он проходил в списках как «враг чеченского народа № 1». Но это был их враг, а не чеченского народа.

После появления Угрюмова на Северном Кавказе бандиты поняли, что жить спокойно он не даст. «Этого надо замочить в первую очередь!» — неслось в эфире

Людей своих в Чечне очень берег. Прежде, чем послать на операцию, просчитывал все, что можно просчитать. Думаю, это нервное напряжение в тот период сильно подорвало его здоровье: он был человеком неравнодушным, с «голым», обнаженным сердцем. К себе же относился беспощадно. Времени суток для него не существовало — работал на износ.

Олег Михайлович Дуканов:

— Руководя Региональным оперативным штабом контртеррористических операций, начиная с января 2001 года, а до этого будучи организатором этой работы, он, как заместитель директора ФСБ, я полагаю, сделал довольно много. И получилось это еще и потому, что он хорошо знал Чечню, имел много личных друзей среди чеченцев, он с большим уважением и любовью относился к этой республике, к ее народу.

Герман Алексеевич очень четко оценивал и расстановку сил, которая имела место на тот период. Поэтому нашим войскам удавалось на том или ином направлении без потерь и без сопротивления со стороны боевиков или населения завоевывать территории, занимать населенные пункты.

Взятый без боя Гудермес — это, я вам скажу, частность, не самое крупное завоевание, а просто один из эпизодов, который, может быть, наиболее показателен в плане того, как могут работать сотрудники спецслужб. Предварительная работа с авторитетными людьми, которые затем позволяли войскам войти без сопротивления в населенный пункт, проводилась как раз под руководством Германа Алексеевича.

Сначала мы вели переговоры и готовили население, а потом уже входили войска. Замысел этот принадлежал Герману Алексеевичу, эта задача для него была основной: сохранить мирных жителей, сохранить населенные пункты и сохранить жизнь военнослужащих федеральных войск.

Владимир Мирсаитович Гайнутдинов:

— Уже после смерти Германа Алексеевича, заместитель полпреда президента России в Южном округе Николай Бритвин совершенно правильно сказал, что «главное, что за полгода в республике успел сделать Герман Угрюмов, — это сорвать амбициозные планы террористов по захвату городов, проведению контрнаступлений и широкомасштабных диверсий. Это ведь при нем были здорово почищены полевые командиры среднего звена».

Верно, так и было. И здесь надо говорить о комплексном подходе к решению задачи — чему всегда был сторонником Герман Алексеевич. Да, нам безусловно важно обезглавить верхушку. Всем ясно, что сразу это не получится: на той стороне с нами воюют профессионалы, которые заканчивали те же военные вузы, что и наши офицеры. Было и такое, когда случай свел двух бывших однокурсников по Высшей школе КГБ… Так что прав француз Жан Ростан, сказавший, что «среди ненавистных качеств врага не последнее место занимают его достоинства».

Есть второй путь — параллельный: выщёлкивание тех, кто представляет связующее звено между верхушкой и рядовыми членами бандгрупп. Покуда верхушка не спилена — давайте обрубим сучья. И дерево начнет сохнуть. Это обычная тактика войны. В этом и есть задача вооруженной борьбы. ФСБ решает ее своими специфическими силами и методами, армия — своими.

…Во сколько была оценена жизнь Германа Алексеевича чеченскими экстремистами — не в этом суть. Менталитет Востока таков, что называть маленькие суммы за жизнь большого человека — это как бы не совсем прилично. Это у них в крови, и это они за собой знают.

Иногда мы считаем, что когда восточный человек врет, то он говорит неправду, а по его разумению — он говорит вежливо и цветисто. Поэтому не стоит недоумевать и принимать за грубую лесть, допустим, когда он прапорщика назовет генерал-лейтенантом: он хочет сделать человеку приятное.

А охота за Германом Алексеевичем шла постоянная. Он в этих ситуациях использовал главный фактор — неожиданность. Всегда можно нанести упреждающий удар, если владеешь информацией. И здесь важно не повторяться. И он появлялся там, где ему было нужно и где его совершенно не ждали.

Однажды он привел в состояние шока одного полевого командира своим появлением. Тот настолько был обескуражен, что не мог сдержать своего изумления, о чем и сообщил Герману Алексеевичу. Случилось это на территории, плотно занятой боевиками. Он прилетел туда с минимальным количеством людей. Чечен закрутил головой:

— Ну, вы неожиданный человек!.. У вас горстка людей, территория вами не контролируется…

На что Герман Алексеевич спокойно ему ответил:

— Почему вы считаете, что я здесь в одиночку и что я не контролирую эту территорию?

Пока не имею права сказать о задаче, с которой он туда явился, но поверьте на слово: его дерзкое появление в том селении, занятом боевиками, спасло сотни солдатских жизней.

Не раз было сказано, что у Германа Алексеевича было поразительное оперативное чутье. Но оно всегда основано на опыте, потому что самого по себе чутья в природе не существует, это продолжение опыта, то самое «шестое чувство». Я присутствовал много раз, когда Угрюмов принимал решения о проведении операций. Иногда он загорался, давал команду, потом жестом останавливал, задумывался и вдруг говорил: «Стоп! Это подождет». Почему? Объяснения нету. Почему — знал только он.

Он говорил, что каждая операция должна быть с изюминкой. Присмотритесь к каждой разработке: что есть там нового — такого, чего никогда еще не было. Бесцельно, наугад гонять людей, подвергая их риску, — такого он не допускал.

За широту души Герман Алексеевич получил прозвище «Океан», а за заслуги перед Отечеством был удостоен высшей награды — «Герой России»

Александр Угрюмов, сын:

— В последний год, когда он на короткое время прилетал из Чечни домой, было заметно, как он устал. В доме все стулья скрипели, потому что любимая его поза была — сидеть, развалившись, как в кресле. Сядет и дремлет. Но при этом что любопытно! Например, у нас дома встреча какая-нибудь (а он вечеринку всегда умел совместить с решением рабочих вопросов), уже конец застолья, все разговаривают, он же сидит, носом клюет — вроде отключился. И вдруг среди разговора вставит:

— Олег, ты не прав, не так было. Ты не взял во внимание одну тонкость, а она очень существенна…

— Герман Алексеевич, да вы как будто спали! Может быть, я учел эту тонкость!..

Он тут же передавал суть спора, словно сам в нем участвовал. А может, и вправду не спал, а отдыхал таким образом. В последнее время любил дремать в машине. За время кочевой жизни у него и поза сна выработалась — сидя.

Окончание в следующем номере.

 

Площадки газеты "Спецназ России" и журнала "Разведчик" в социальных сетях:

Вконтакте: https://vk.com/specnazalpha

Фейсбук: https://www.facebook.com/AlphaSpecnaz/

Твиттер: https://twitter.com/alphaspecnaz

Инстаграм: https://www.instagram.com/specnazrossii/

Одноклассники: https://ok.ru/group/55431337410586

Телеграм: https://t.me/specnazAlpha

Свыше 150 000 подписчиков. Присоединяйтесь к нам, друзья!

 

Оцените эту статью
8406 просмотров
нет комментариев
Рейтинг: 4.8

Читайте также:

Автор: ФЁДОР БАРМИН
31 Мая 2021
«АНДРЕЕВСКИЙ» ФЛАГ

«АНДРЕЕВСКИЙ» ФЛАГ

Написать комментарий:

Общественно-политическое издание