МАМА, Я ВЕРНУЛСЯ!

Мы вроде бы часто говорим о победе в Великой Отечественной войне, — и с той поры стало седым целое поколение, рожденное в 1945-м. Вспоминаем, к памятным датам, те страшные и великие дни. Но, к сожалению, забываем о том, что была ещё одна война — никем и никому не объявленная, героическая и трагическая, оказавшаяся в два раза длиннее, чем Вторая Мировая…

Каждый из полумиллиона наших солдат, прошедших через эту войну, стал частью Афганистана. Хочется рассказать о человеке, который не любит находиться в центре внимания. Но пережитое им по-человечески достойно уважения. Отдав молодые годы службе в элитном подразделении Советской армии — спецназе, он, конечно, помнит, как делили с братишками сухпай и флягу пополам.

Андрей Александрович Ломакин живет в поселке Пригородный уже больше двадцати лет. Он родился 13 апреля 1968 года в селе Керш­Борки Моршанского района Тамбовской области. В первый класс пошел в 1975 году. Не был Андрей, как говорится, образцом поведения, любил поозорничать. Но граней не переходил. Все, кто учился с ним, кто помнит его с детства, в один голос утверждают: несмотря на непоседливый характер, мальчика отличали доброта и отзывчивость, готовность прийти на помощь в любую минуту.

В армию пошел после ПТУ. Нелегкая армейская служба встретила молодого парня сначала в Курске. Но затем срочников перебросили в Грозный. Постоянные тренировки, физические нагрузки… Родные и близкие писали нежные письма солдату, а боец «империи зла» (по терминологии президента США Рональда Рейгана) отвечал тем же.

Только на присяге родителям сказали, что их сыновья будут выполнять интернациональный долг в Афганистане. Теперь сомнения остались позади — все знали, что там происходит. Но солдатские письма Андрея, приходившие регулярно, все-таки вселяли надежду, они невольно заставляли думать, что война обойдет его стороной.

«Привет с тех мест, где нет невест!

Здравствуйте мои дорогие папа, мама и брат Саша! С огромным солдатским приветом пишет ваш сын Андрей. Письмо я ваше получил, за которое огромное спасибо. Из него я узнал, что у вас все хорошо.

Немного о себе. Здоровье мое хорошее. Служба идет тоже хорошо. Служить попал в десантные войска в Джелалабад. Уже дали машину ЗИЛ­131. Погода стоит здесь очень жаркая, градусов под 60.

Пишите. Жду ответа. Ваш сын Андрей».

С одной стороны, в письмах не было обмана. Служить попал действительно в десант, а точнее сказать в 154-й отдельный отряд специального назначения, который находился в провинции Джелалабад. Однако из любви к близким он никогда не писал о том, что могло бы их растревожить.

Ни для кого не секрет, какую работу выполняет спецназ. 154-й отряд, в котором служил Андрей, принимал участие в непрерывных боевых действиях с вооруженными формированиями мятежников. Уничтожали в ходе налетов и из засады живую силу «моджахедов», разрушали укрепрайоны (УР) противника, штабы фронтов, исламские комитеты, учебные центры, склады с оружием и боеприпасами, участвовали в досмотрах караванов и ведении воздушной разведки в зоне ответственности.

В Москве понимали, что мы завязли в Афгане. Пора было войска выводить. Но об этом наши ребята не знали, и продолжали воевать, продолжали жертвовать и рисковать собой. А домой шли нежные, ободряющие письма.

«Мама, вы за меня не волнуйтесь. У меня все хорошо. А что болтают по телевизору про Афганистан — это все злые языки. Тут все так же, как и в Грозном, никакой разницы. Так что переживать нечего!

Ну, все, до свидания. Жду с нетерпением ответа. Ваш Андрей».

Однако родители и близкие люди понимали, насколько тяжело их Андрею. И хотя даже на памятниках павшим было запрещено писать, где погибли воины, в народе знали и говорили о потерях. Возвращаясь домой, интернационалисты рассказывали об Афганистане так, как было на самом деле, а не в пропагандистских репортажах Станислава Лещинского.

Часто слухи порождали домыслы, а домыслы — вымысел. Но в письмах солдаты «вида не подавали». Но вот весточки нет уже вторую неделю… третью. Месяц­второй. В голову, естественно, начали приходить страшные мысли. Неужели погиб? Наверное, неизвестность — это самое страшное.

Вскоре пришло письмо от Курдюмова Сергея, друга Андрея: «Привет из Афганистана. Здравствуйте, уважаемая т. Маруся. С огромным солдатским приветом и массой наилучших пожеланий к вам я Сергей, друг вашего Андрея.

т. Маруся, письмо я от вас получил, за которое вам большое спасибо. Ответ на него даю сразу.

Вы спрашиваете про Андрея, т. к. он вам уже не присылал писем 2 месяца. Да, это конечно, он делает боль своим родителям, что так редко пишет, т. Маруся, не волнуйтесь, письмо я от него получил дней 5 назад. Пишет, как всегда — все хорошо, жив и здоров. Служба проходит у него хорошо. И еще он мне похвастался, что его представили уже к медали «За отвагу». Я ему, конечно, завидую. Молодец, просто мужчина!

Так что не волнуйтесь. А то, что редко пишет — может некогда, или ленится. Я тоже пишу не очень часто.

Ну ладно. До свидания. Всего вам хорошего. С уважением к вам друг Андрея — Сергей!

17.01.88 г. Кабул».

На сердце стало спокойнее. Ведь Сергей обманывать не будет. А сослуживец просто не мог рассказать всего, о чем знал. Оказывается, в одной из операций Андрей был тяжело ранен и контужен. Низкий поклон тем врачам, которым удалось вернуть солдата в строй (хотя последствия этой контузии даже сейчас дают о себе знать).

После медсанбата — обратно на войну.

«Привет из Афганистана!!!

Здравствуйте, родители. С огромным солдатским приветом и массой наилучших пожеланий к вам, ваш сын Андрей. Немного о себе. Здоров, как и всегда, чего и вам всем желаю. Служба идет нормально. Но вот и скоро начнется вывод наших войск. С 15 мая начнут потихоньку выводить. Нашу часть будут выводить в Туркмению — Мары. Уже сейчас начинаем готовить технику к выводу. Но нас должны всех вывести раньше, так что за меня не беспокойтесь. Скоро буду в Союзе.

Пишите, жду ответа. Ваш сын Андрей».

Впрочем, рядовые солдаты и офицеры, находившиеся «за речкой», обо всем этом не задумывались. Понимание того, что рано или поздно они должны будут покинуть Афган, приходило постепенно. Бывая от случая к случаю в Союзе, они видели, как непонятно для них, узнавших цену жизни и смерти, меняется гражданская жизнь, как перестраиваются взаимоотношения в обществе. Находишься в своей части, выполняешь служебные обязанности, воюешь — и все это считается нормальным и правильным, потому как ты военный человек и обязан выполнять приказы, которые от имени государства тебе отдает командир. Но вот оказываешься в родном городе, который так далек от войны. И ощущаешь себя словно в Королевстве кривых зеркал.

…Боевым распоряжением командующего 40-й армии вывод 154-го отдельного отряда специального назначения был определен первой колонной из Джелалабада 15 мая 1988 года.

228 единиц боевой техники одной колонной за трое суток совершили марш Джелалабад — Кабул — Пули — Хумри — Хайратон. 18 мая пересекли государственную границу СССР в районе Термеза. Шурави прощались с Афганом.

Многие жители выходили встречать колонны и в благодарность кидали в кабины виноград, персики, дыни, лепешки. На машинах можно было увидеть надписи: «Встречай, Родина!», «Мама, я вернулся!»

Вернулся в Союз и Андрей Ломакин. Не было большей радости для родных, чем встреча с ним.

Некоторые до сих пор считают, что Советская армия в Афганистане потерпела поражение. Однако наши войска были выведены не в результате давления противника, а по решению руководства своей страны.

А что же получили от этой войны ее участники, вчерашние интернационалисты? Ведь на судьбу каждого из них война наложила свой отпечаток. Многие так и не сумели преодолеть «афганский синдром», оказавшись зачастую один на один с грузом проблем.

Да, мы ушли из Афганистана. Ушли достойно. Но, к сожалению, до сих пор не смогли понять, что не все и не всегда можно решать с помощью силы. После той войны мы не научились договариваться, когда воевать не обязательно, идти на разумные компромиссы — если они оправданы, чтобы сохранить солдатские жизни и мирное население. Мы так и не научились ценить Мир, но при этом не готовы и к настоящей Войне.

…Он сказал этой стране «Прощай!» двадцать два года назад. Только Афган до сих пор не отпустил его. В тревожных снах Андрей Ломакин до сих пор воюет, идя дорогами спецназа. До сих пор в памяти всплывают лица ребят — тех, кто был с ним в горах Джелалабада.

Спасибо, «шурави»! Вы сделали всё, что могли. И ушли непобежденными.

Александр Хвастов