Автор: Егор Холмогоров

ОПИУМ ДЛЯ НАРОДОВ

КОНДОЛИЗА И ИСКУССТВО ДИПЛОМАТИИ

«Что такое дипломатия? Дипломатия, — это искусство говорить «хороший песик», до тех пор, пока не нащупаешь рукой хороший булыжник».

Этим афоризмом сказано о дипломатии, в общем-то, все самое главное.

И про госсекретаря США Кондолизу Райс можно сказать, что она этим искусством владеет отменно. Спрошенная в интервью «боится ли она оранжевой революции в России» госпожа Райс честно сказала, что не боится: «Я считаю, что Россия — стабильное государство, это страна, у которой есть возможность развивать демократические процессы и институты. Нет необходимости думать об этом как о революции или как чем-то таком, чего нужно бояться».

Новостные сайты в интернете немедленно запестрели заголовками: «По мнению Райс, России не нужна оранжевая революция» и все в том же духе. Хотя ничего такого госсекретарь не говорила. Более того, она сказала нечто противоположное.

Россия должна развивать «демократические процессы» — это раз. Не надо думать об этом развитии как о «революции» — это два. И вообще этого не надо бояться — это три. А чуть раньше та же Райс объясняла, что и в Тбилиси, Киеве и Бишкеке никаких «революций» не было, там тоже развивались демократические процессы, которые США поддержали. То есть госпожа Райс честна до последней крайности, но только, разумеется, на своем, дипломатическом языке, а не на журналистском.

Впрочем, и в России не перевелись еще мастера дипломатического языка. Спрошенный о развитии демократии в России глава нашего МИД Сергей Лавров заявил: «Как США заинтересованы в сильной демократической России, так и Россия заинтересована в сильных демократических Соединенных Штатах Америки». Вот и пойми, чего теперь ждать, — то ли экспорта российской демократии в Америку, то ли вообще надо вспомнить, что пока Соединенные Штаты являются «сильными и республиканскими».

Но шутки шутками, а все-таки весьма неприятно, что тема развития свободы становится предметом для международного политического торга. Свобода человека, это не только его личная свобода, но и свобода его семьи, города, страны.

И если ради возможного расширения свободы на одном уровне, делаются намеки на возможность ограничения свободы на другом, на уровне государственного суверенитета, то такая свобода — это рабство.

21 АПРЕЛЯ.

ЖОНГЛИРОВАНИЕ МЕДВЕДЕМ

«Единая Россия» решила, что «на честном слове и на «одном крыле» до выборов не дотянет.

Партия решила обзавестись крылом вторым, левым. В чем суть этих проектов, в свое время неплохо разъяснил выдающийся политтехнолог Владимир Ильич Ульянов. Он говорил, что буржуазия, как опытный фокусник, жонглирует на глазах у трудящихся политическими партиями, как шариками. Надоели народу правые? Получите левых... Устали от социал-консерваторов? Получите национал-демократов...

А у нас, увы, не сложилось. Вместо жонглирования шариками получилось подбрасывание медведя. И фокуснику тяжело, и бедному животному больно приземляться. Медведь на крыльях, конечно, и удобней, и забавней. Но вот беда: в современной России левые обречены быть популярней правых, чтобы добиться равномерного развития обоих крыльев, придется искусственно, административными методами, развивать одно и сдерживать другое.

Дело в том, что социальная база правых — после того как прошел идейный восторг по поводу демократии — сильно сузилась. В России очень мало тех, кто кровно заинтересован в реализации классических правых идей. Вот, например, классическая позиция западных правых: сократить соцрасходы, чтобы снизить налоги, и тем самым предоставить большие возможности для частной инициативы. У нас тех, кто был бы до боли заинтересован в снижении налогов, почти нет. Даже бизнесмены и те заинтересованы не в снижении налогов, а в уклонении от ответственности за их неуплату.

Напротив, левые в России защищают не некие новые социальные требования, а обширную социальную инфраструктуру, доставшуюся от предшествующей эпохи. Они даже не столько левые, сколько социал-консерваторы. И если на Западе левых многие воспринимают как тех, кто придет, чтобы отнять деньги и отдать их кому-то другому, то левые в России — это те, кто сдерживает попытки заставить всех платить за все. И отнимающими деньги у нас представляются как раз правые.

Чтобы создать нормальную право-левую систему, надо перестроить страну с нуля.

Хотя проще, наверное, попробовать создать партийную систему, выстроенную с учетом российских реалий, а не только «мирового опыта» и видеть в партиях реальных представителей интересов людей, а не только марионетки для думских голосований.

22 АПРЕЛЯ.

ОСТРОВ СВОБОДЫ

Кондолиза Райс объявила в Вильнюсе об открытии «Первого Белорусского фронта».

После того как ни психологическое давление, ни финансирование белорусской оппозиции не оказали на «последнюю диктатуру Европы» ровным счетом никакого впечатления, США перешли практически к открытым боевым действиям.

Впрочем, это мера скорее вынужденная: на Украине или в Киргизии американцам достаточно было вялых деклараций о моральной поддержке оппозиции и закулисного влияния. А в случае с Белоруссией приходится ставить на карту внешнеполитический авторитет США.

Это игра для американцев очень рискована. Уже сегодня Лукашенко оказался единственным главой постсоветского государства, который смог помочь своему народу сохранить независимость и самоуважение. А вдруг свалить Лукашенко так и не удастся? Тогда Белоруссия превратится в «остров свободы» среди Европы, каким оказалась Куба в Западном полушарии. Причем это не так уж невероятно. Из объявленной Америкой еще несколько лет назад «оси зла» — Ирак-Иран-КНДР два последних фигуранта по-прежнему живы и в добром здравии, хотя вот уже три года прошло с объявления крестового похода и два с войны в Ираке. Более того, после появления ядерного оружия у Северной Кореи США пришлось резко подать назад.

Конечно, Лукашенко бомбу вряд ли произведет (хотя вот кому она не помешала бы), но, будучи сильным политиком, вполне может блокировать и дальше все усилия внутренней оппозиции. И прямое вмешательство США ему только на руку: после совещания с Райс ничего не стоит представить оппозиционеров прямой иностранной агентурой. С учетом того, что отсутствие массовой поддержки у белорусской оппозиции — никуда не девающийся факт, то единственным шансом «белорусской демократии» является верхушечный переворот.

Свалить Лукашенко можно, только если найти людей в его окружении, которые его предадут и свергнут, которые отведут милицейские кордоны, оставят армию в казармах и так далее. Ведь ахиллесова пята государственника Лукашенко — опора в основном на аппарат и бюрократию, своей «уличной армии» в запасе у него нет. Поэтому Лукашенко нужно смотреть особенно настороженно прежде всего в сторону Москвы: как бы не нашлось здесь, в России, желающих, получить под помощь в «демократизации Белоруссии» очередной кредит. Но вот если верхушечный переворот провалится, то все шансы белорусской «оранжевой революции» сведутся к прямой иностранной интервенции.

26 АПРЕЛЯ.

ДВЕ ЧЕРНОБЫЛЬСКИХ КАТАСТРОФЫ

26 апреля 1986 года в Чернобыле произошла не одна катастрофа, а две. Одну увидели сразу: пожар, выброс радиации, ликвидация аварии, эвакуация людей — в общем, все то, что мы обычно и называем чернобыльской катастрофой. Ее последствия, конечно, были чудовищными и горькими, перепахали жизнь тысяч и тысяч людей.

Однако 19 лет спустя ощущение уникальности этой катастрофы постепенно стирается, землетрясения и цунами уносят куда больше жизней, и даже ядерное облучение оказывается не столь фатальным, как тогда казалось. Любопытный факт. Врачи, наблюдавшие чернобыльских детей, утверждают, что воздействие радиации оказало на них в чем-то скорее позитивное влияние. Пресса описывает буйство дикой природы в чернобыльской зоне отчуждения, где фауна стала богаче, чем в иных заповедниках.

Однако все эти оптимистические, если так можно выразиться, факты, не отменяют той чернобыльской катастрофы, которая произошла в умах людей. В нашей публицистике часто говорится, что Чернобыль оказался в свое время поворотным пунктом перестройкой, точкой разочарования людей в советской власти и так далее.

Это верно только отчасти. От Чернобыля пострадала не власть, а советская цивилизация. Эта цивилизация была технократической, строилась на идее, что развитие человеческого разума, новые горизонты техники, преобразование природы — это всегда хорошо. И мирный атом был одним из символов использования человека ко благу опасной стихии.

Для нашей страны Чернобыль стал точкой разочарования в этой идее, при том, что именно техническими достижениями мы гордились больше всего. После Чернобыля в глазах многих оказались не нужны огромные заводы и сверхсекретные КБ, реакторы и ракеты — все то, в чем была сконцентрирована большая часть энергии советской страны.

Чернобыль послужил поводом для бешеной травли наших науки и техники, атомной энергетики в целом и, почему-то ВПК. От всего, чем гордилась страна, остались только «саркофаг» и «зона отчуждения».

И советская техническая цивилизация рухнула, в том числе и под грузом чернобыльской трагедии. А новых ориентиров страна так до конца и не нашла. И в этом смысле мы и по сей день чернобыльцы.

28 АПРЕЛЯ.

НУЖЕН ЛИ МИР ИЕРУСАЛИМУ?

«Просите мира Иерусалиму» — эти слова из Священного Писания, очень часто используются теми, кто говорит о мире на Ближнем Востоке.

Цитировал эти слова и Владимир Путин, который привез в Иерусалим свой план мирного урегулирования. Который, впрочем, с порога был отвергнут всеми, кроме палестинцев. И эта очередная неудача в попытках активизировать «мирный процесс» на Ближнем Востоке вполне закономерна.

На ту же самую неудачу обречены и любые другие мирные планы, включая европейские, американские, арабские и израильские. Вот уже сколько раз эти планы принимались и так называемый мирный процесс, казалось, сдвигался с мертвой точки. Н вновь случался какой-то новыйкризис, и вражда не утихала. И наоборот — даже самые воинственные экстремисты вынуждены, находясь у власти заниматься «мирным процессом». Вот кто, интересно, теперь помнит, что Ариэль Шарон пришел к власти в Израиле, после устроенной им фактически провокации, резко обострившей отношения палестинцев и евреев? Да никто не помнит. Он теперь чуть ли не главная надежда мирного процесса.

Однако процесс этот по-прежнему упираются в никуда.

Дело в том, что ближневосточный конфликт, это меньше всего конфликт Израиля и палестинцев, или Израиля и арабов. Это даже не конфликт сверхдержав, что доказал тот факт, что с уходом СССР он не погас и не снизил интенсивности. В Иерусалиме и вокруг него конфликтуют древнейшие цивилизации и религии, для каждой из которой он — священное, мистическое место. Для Христиан и иудеев — это абсолютный мистический центр их религии, для мусульман, второй, наравне с Меккой. И понятно, что ни одна сторона в этом вопросе не могла и не может уступить по настоящему искренне.

Сегодняшний Израиль находится на Ближнем Востоке в том же примерно положении, что и крестоносцы после взятия Иерусалима девятьсот лет назад. Евреи, так же, как некогда франки, пришли на землю, на которую они чувствуют свое безусловное право, и потеснили фактических обитателей, которые, впрочем, тоже чувствуют себя в своем праве. Франков выбили из Иерусалима через 88 лет. Израиль существует пока 58, плотно освоил Палестину и сдаваться не собирается, хотя часть занятых территорий уже отдал назад. Что дальше будет, одному Богу известно.

Но все-таки, исторические примеры говорят о том, что просить мира Иерусалиму — то же самое, что молить о Втором Пришествии. До этого события уделом этих земель останется горячая или холодная война.

29 АПРЕЛЯ.

ВНУТРИРОССИЙСКИЙ ЗАГРАНПАСПОРТ

В официальном описании герба одного из самых удаленных регионов России — Магаданской области — есть такой пункт: серебряное изображение летящего самолета — означает основной вид транспорта, связывающего Магаданскую область с другими регионами России. Главное, не поспоришь. Другой вид транспорта на Магадан ходит редко и не регулярно. Но геральдика имеет тенденцию развиваться. И скоро серебристый самолет может стать основной геральдической фигурой гербов многих российских регионов, расположенных восточнее Омска.

Никакого другого надежного сообщения с остальной Россией, не считая Севморпути, у этих регионов не будет. Одна из стратегических коммуникаций России — Транссиб — фактически может быть в любой момент блокирован Казахстаном, по территории которого проходит 150-километровый участок железной дороги между Омском и Курганом.

Пересечение этой границы и раньше сопровождалось большим количеством трудностей и унижений. Российские граждане никак не могли понять, почему, чтобы проехать из России в Россию, они должны давать на лапу казахским пограничникам? Теперь же, благодаря банальному недомыслию, было подписано соглашение о прекращении режима упрощенного передвижения через границу. Уже с 24 мая проходящий через территорию Казахстана 150-километровый участок железнодорожной линии, связывающей российские Омск и Курган, может стать настоящей стеной для российских граждан, не имеющих заграничных паспортов.

Понятны личные драмы пассажиров и непонятна крайняя безответственность чиновников, которым не пришло в голову позаботиться об интересах транзитных пассажиров. Но тут есть и более серьезный аспект. То, что происходит, происходит из-за политики, которая была избрана в 91-ом году при распаде СССР. Тогда Россия поторопилась признать государственными административные границы бывших республик, хотя хорошо было известно, что в советское время территории многих республик приращивались именно за счет РСФСР. Так, в частности, произошло с Северным Казахстаном.

Признание границ соседей совсем не избавило нас от территориальных претензий. Так, в Латвия специально заявила, что, даже подписывая договор о границе с Россией, она не отказывается от требований ряда российских территорий. К России претензии есть у многих. И это эффективный способ воздействия на нашу политику.

У России по каким-то таинственным причинам претензий нет ни к кому. А если бы они были, соседям пришлось бы быть намного сговорчивее, хотя бы в практических вопросах. А пока, чтобы попасть из Кургана в Омск, потребуется загранпаспорт.

4 МАЯ.

СЛЕЗИНКА РЕБЕНКА

Генеральный прокурор России Владимир Устинов предложил правительству заключать международные договоры с государствами, граждане которых усыновляют наших детей, а также установить контроль за их положением там.

Речь идет о соблюдении международной Конвенции по защите прав ребенка, которая работает во многих странах. Причиной стали участившиеся случаи истязаний и гибели усыновленных наших детей.

Генпрокурор откликнулся своим заявлением на ту обеспокоенность российской общественности, которую вызвало дело американки Ирмы Павлис. Она с мужем, используя неофициальные каналы, вывезла в США и усыновила двух больных детей: 6-летнего Алешу Гейко и 5-летнюю Юлю.

Алеша пробыл в Америке ровно 45 дней. После этого новая мама его убила, разбив ему голову о дверь. Ее якобы вывели из себя его непослушание и тяжелый характер, что, впрочем, не помешало убийце вполне хладнокровно сдать органы Алеши для трансплантации. Американская пресса утверждает, что дети страдали врожденным алкоголизмом, вели себя ненормально.

Еще Достоевский в «Дневнике писателя» с возмущением комментировал речь адвоката Спасовича, который оправдывал банкира, который истязал свою семилетнюю дочь. Дело, по мнению адвоката, было в порочных наклонностях девочки и склонности к воровству. Именно по этому поводу Достоевский сказал знаменитые слова о слезинке ребенка. Так что клевета в суде на беззащитных детей — дело старинное. Ничего нового тут защитники убийцы не придумали.

В результате американские присяжные признали Павлис виновной только в непредумышленном убийстве. Судья, связанный решением присяжных, все-таки дал убийце почти максимальный срок — 14 лет тюрьмы. Но вот только американские срока надо делить пополам, а то и на десять. Практичное американское правосудие разработало гибкую систему «скидок» для преступников. Если тебе дали три пожизненных заключения, то при хорошем поведении и расположении начальства ты вполне можешь выйти из тюрьмы через несколько лет. Что уж тут говорить о 14 годах…

Но, так или иначе, дело Павлис вскрыло ряд странных фактов. Выяснилось, что американские усыновители на удивление часто убивают детей из России. С 1996 года в США погибли 12 наших детей из 33 тысяч усыновленных. Вроде бы немного. Но процент значительно выше, чем процент детоубийств в целом по США. Международный договор со странами, откуда происходят усыновители, может быть, и не самый простой и оптимальный выход.

По российским правилам, иностранцам отдают только больных детей, которым не нашлись усыновители в России. Но это по правилам. А на практике усыновление превратилось для многих в циничный бизнес, фактически в торговлю людьми, которую осуществляют и официальные лица, и посредники. Конечно, проще всего сказать: на чужую сторону никому не отдадим, пусть лучше у нас помирают. Столь же просто заявить и обратное: конечно, лучше жизнь и новые родители там, чем детдома, иногда с совершенно ненормальными условиями, здесь. Но факт остается фактом, оказывается, что во многих случаях дети меняют не плохую жизнь здесь, на хорошую — там, а тяжелую жизнь на быструю и мучительную смерть. И в этом случае проблема приобретает совсем иное измерение.Хотя оптимальный выход и так всем ясен: каждый русский ребенок должен найти семью и родительскую ласку не в Америке и не в Европе, а в России.

9 МАЯ.

«МЕЖДУНАРОДНОЕ ПРИЗНАНИЕ» И НАША ПОБЕДА

Празднование 60-летия Победы проходит в такой атмосфере, которую трудно назвать здоровой. Значительная часть политических лидеров использовали этот повод для того, чтобы прямо или косвенно задеть победителей — Советский Союз и нынешнюю Россию.

Иногда это принимает совершенно неприличные формы. Например, прибалтийские запреты ветеранам надевать медали и зажигать Вечный огонь. Иногда речь идет об осторожных заявлениях исподтишка, как заявление представителей Евросоюза о том, что «свободу Европе» принесла не Победа над фашизмом, а разрушение Берлинской Стены.

Европейцев, впрочем, можно понять, ведь именно нацистский Рейх был ближайшим образцом для нынешнего ЕС, и победа СССР над Германией отодвинула создание «Единой Европы» лет на тридцать. А так Гитлера бы убили при каком-нибудь покушении, нацизм бы постепенно реформировался, и была бы от Атлантики до Урала могучая Европейская империя.

Однако все эти выпады современной Россией до некоторой степени заслужены. Не в том смысле, что мы действительно в чем-то виноваты. А в том, что мы ждем от внешних сил подтверждения нашей правоты. Давно надо бы вспомнить, что для народов нашей страны война 41-45-го — грандиозная битва за независимость, за нашу жизнь, свободу и безопасность. Это было сражение с врагом, который готовил нам тотальное уничтожение. Главное, что руководило нашим солдатом в войне — не желание освободить Европу, а стремление защитить свою мать, жену, невесту, ребенка, воля отстоять свое село и свой город. «За каждый расколотый камень заплатим мы страшной ценой», как пелось в песне защитников Москвы. Они шли на Берлин не потому, что хотели освободить немцев от нацизма, а потому, что хотели нанести удар врагу в самое сердце, удар насмерть.

И в этом сражении за нашу страну, за наши леса и поля отцы, деды и прадеды победили.

Смысл этой Победы не в международном признании, а в звучащей на наших улицах русской речи, в том, что все так же среди Москвы высятся башни Кремля. И если все прибалтийские президенты вместе с Бушем десять раз назовут Сталина злодеем, а наших дедов оккупантами, если ни один глава иностранного государства не приедет в Москву на очередной юбилей, это ценности нашей Победы не умалит.

13 МАЯ.

ОПИУМ РЕВОЛЮЦИИ

Не успел глава ФСБ предсказать «оранжевую революцию» в Белоруссии, финансируемую западными неправительственными организациями, как начались события отнюдь не в Белоруссии, а в Узбекистане. Не революция, а мятеж, не оранжевый, а вполне себе кровавый, и вместо американских неправительственных организаций, его, как можно понять, профинансировали местные наркобароны.

Мятежа этого, впрочем, нужно было ожидать в любой момент, поскольку у жителей Ферганской долины, мятежи и погромы стали прочно въевшейся привычкой. Вспомним тут и погромы времен перестройки, и вытеснение русского населения после получения независимости, и деятельность религиозных экстремистов, кое-как притушенную лишь с появлением в Узбекистане американских военных баз в 2001 году.

И на этот раз все началось с судебного процесса против исламистов, которые по совместительству контролируют большую часть бизнеса Андижана. У таких людей всегда есть частные армии, а с их помощью вполне можно было начать мятеж. Но зачем? В Андижане, расположенном всего в 60 километрах от «колыбели киргизской революции» — Оша, увидели что можно и как, и сделали свои выводы. Посмотрев на Андижан, свои выводы сделают кто-нибудь еще. И заработает печальный памяти «принцип домино».

Если «революция» и не была заказана Западом, то он ею воспользуется по полной. Каримов, на котором теперь в глазах «мирового сообщества» клеймо «ошского палача» либо будет послушным и сговорчивым, ни в чем не перечащим США, либо отправится в политическое небытие вслед за Шеварднадзе и Акаевым. И на его место американцы инсталлируют очередную марионетку.

При этом не надо обольщаться тем, что у Каримова сильный режим. Ушедший от советской идеологии Узбекистан, так и не пришел ни к исламу, ни к какому-то местному национализму, как в Туркмении. Так и завис в смысловой пустоте, под которой скрываются нешуточные страсти, и тут не поможешь ни закручиванием гаек, ни выпусканием пара.

15 МАЯ.

70 ЛЕТ МЕТРО

Московское метро — это больше, чем вид городского транспорта. Это образ жизни, эстетика и мировоззрение. Причем образ, совершенно непохожий на мрачноватую потустороннюю жизнь подземки того же Нью-Йорка. Если знаменитый «сабвей» — это изнанка жизни большого города, то наше метро — это сам город.

Хотя бы потому, что без веток метро, стягивающих мегаполис в одно целое, он попросту не просуществовал бы, распался на части. Большая, если не сказать огромная, Москва живет так, как живет, благодаря простому решению советского периода: ввести единый тариф, без разделения на транспортные зоны.

Именно поэтому человек с двумя пятачками в кармане (а теперь с тридцатью рублями) мог и может отправиться просто так погулять летней ночью по центру Москвы и преспокойно вернуться обратно.

Метро позволило перенести ощущение старой Москвы, ограниченной Садовым кольцом и окрестностями, на огромное пространство современного города.

И это единство города обязательно следует сохранить, ни в коем случае не допуская предлагаемых часто реформ по разделению метро на зоны. Такое разделение неминуемо приведет к деградации окраин и тех, кто его предлагает, иначе как вредителями не назовешь.

Но метро — это еще и уникальный Большой Стиль. Пообещав социализм и убедившись, что в короткие сроки его нельзя выдать каждому, советская власть пошла по пути создания общего социализма для всех. Люди ютились в коммуналках, но зато клубы, библиотеки, театры и станции метро представляли собой настоящие дворцы. И именно метро было самым веским аргументом в пользу правильности выбранного пути.

Не случайно антисоветчиков было принято срезать в разговорах вопросом: «Может, тебе еще метро не нравится?» И в самом деле, представить себе, кому бы могло не нравиться московское метро, было очень трудно. Ни над одним метрополитеном в мире не трудилось одновременно такое количество величайших художников и архитекторов, и нигде больше архитектура метро не развилась в специальное искусство. Был период, когда это искусство, под предлогом хрущевской борьбы с «украшательством» в архитектуре сознательно уничтожали. И на типовых станциях, построенных в те годы чувствуешь тоску смертную.

Но последние десятилетия традиция строить станции со вкусом и архитектурной выдумкой вернулась. И оказавшись в этом привычном мире, понимаешь, что уже для нескольких поколений Москва — это метро.