В XIX — начале XX веков сформировались основные положения либерализма: Гражданское общество, права и свободы личности, правовое государство, демократические политические институты, свобода частного предпринимательства и торговли».

Эти классические определения в наши дни теряют актуальность, уступая позиции неолиберализму (теория представлена наиболее полно в трудах Фридмана, Хайека, Сороса). Огрубляя, — это доктрина всевластия капитала, который берет на себя функции тотальной регуляции в обществе, а государству отводит лишь роль «ночного сторожа».

Но надо смотреть в самое сердце проблемы, идти к истокам человеческих мотиваций. Основы либеральной идеологии — это, во-первых, вполне обоснованное убеждение в исходном, природном неравенстве людей, их разделении на «сильных» и «слабых», во-вторых, необоснованная вера во всесилие денег, этого «всеобщего эквивалента», мерила всех вещей.

Вера в то, что именно деньги, а не прямое насилие (в котором состоит существенная функция государства), есть наилучший, универсальный регулятор любых человеческих отношений. Отсюда и т. н. «попустительство» — либеральная теория «laissez fair, laissez passer». Мол, не вмешивайтесь в жизнь, пусть все идет, как идет, деньги все сами поставят на свое место. Отсюда же и неизменная декларация формального равенства людей в правах, при котором, как легко понять, природное неравенство не будет иметь никаких препятствий для воплощения в неравенстве социальном.

Никакой либерализм вне капитализма, с его идеей всевластия денег, невозможен. В этом главная причина того, что либерализм опирается на класс предпринимателей и в значительной мере на интеллигенцию (не на всю, конечно). Вот почему никакой либерализм не мог иметь прочного успеха, пока население развитых стран радикально не сократило число своих крестьян и рабочих и не увеличило до предела возможного сектор интеллигенции (в ФРГ уже в 1990-е гг. — 35 %, в США — 40 %) и предпринимательства. Ибо именно в этом секторе свобода, понимаемая индивидуалистически, — традиционная ценность номер один. В этом, кстати, залог неистребимости либерализма в России, где удельный вес интеллигенции к 1989 году поднялся до 30 %.

Почему нельзя быть либернацем

Что противостоит в идеологии либерализму? Это, в первую очередь, коммунизм и социализм, в котором ищут надежду и прибежище «слабые». А во вторую очередь — национализм, в силу своего отрицания индивидуализма и понимания необходимости единства «сильных» и «слабых» в общенациональном организме.

Либерализм и национализм в принципе противоположны — истинно, онтологически. Если либерализм выражает идеалы и мотивы индивидуализма, то национализм, как и социализм, выражает идеалы и мотивы холизма (англ. hole — целый). Индивидуализм постулирует приоритет личности над обществом и государством, холизм — наоборот, постулирует приоритет общественного, а значит и государственного, над личным. При этом социализм имеет в виду классовый аспект холизма, а национализм — этнический.

Проникнуться идеей и мироощущением холизма для интеллигента очень нелегко, потому что требует преодоления собственной природы. Но в принципе возможно (примеров достаточно). А главное — совершенно необходимо. Интеллигент не станет настоящим националистом, если не научится ставить превыше всего судьбу своего народа и своей страны и подчинять собственную жизнь, труд и свободу данным символам. Национализм взывает к служению.

Здесь не место подробному рассмотрению указанной проблемы. Достаточно, если читатель поймет простую вещь: быть одновременно националистом и анархистом, оголтелым демократом или последовательным либералом нельзя в принципе. Эти несочетаемые позиции. Либерал ставит права человека, личности выше прав народа, нации как целого. Для националиста это неприемлемо.

«Не можешь удушить — возглавь!»

В соответствии с этим классическим принципом уже давно в либеральных кругах растут попытки «поженить» либерализм с национализмом, по мере усиления позиций последнего. Вначале активнее других этим занимался директор Института национальной стратегии Станислав Белковский. С этой целью им была инспирирована 8 июня 2008 года конференция «Новый политический национализм», на которой состоялся альянс ряда русских организаций (ДПНИ, «Великая Россия», РОД) с набиравшим известность Алексеем Навальным, имевшим репутацию либерала.

Белковский откомментировал коалицию так: «Предмет этого собрания состоял в первую очередь в поиске идеологического синтеза, то есть соединения социальных, националистических и либеральных идей. Два года назад я назвал это национал-оранжизмом. Именно этот синтез обеспечил успех оранжевой революции на Украине в 2004 году, а в 2003-м — приход Михаила Саакашвили к власти в Грузии».

Мероприятие оказалось с дальним прицелом: посеянные тогда всходы весьма густо взошли на Болоте имени Сахарова…

Помимо Белковского той же проблемой — синтезом национализма и либерализма — озабочены, к примеру, Высшая школа экономики и ее шеф Евгений Ясин. Учебник Т. Сидориной и Т. Полянникова «Национализм. Теории и политическая практика» (2006 г.), выпущенный ВШЭ, в значительной мере посвящен решению данной задачи.

Далее. Фонд «Либеральная миссия» проводит исследование «Национальная политика: либеральный проект» под руководством Эмиля Абрамовича Паина. Первый семинар в рамках проекта был посвящен… проблеме русских в России, истории и перспективам государственной национальной политики в отношении этнического большинства нашей страны.

Как видим, задачей марьяжа либералов и националистов всерьез занялись наиболее продвинутые либеральные умы. Удержать власть над Россией с помощью компромисса и / или альянса с националистами, чьего неизбежного возвышения они опасаются, — вот их сверхзадача.

Неудивительно, что наиболее авторитетная и открыто политичная попытка сторговаться с националистами была недавно осуществлена Михаилом Ходорковским, который через «Новую газету» выступил с лекцией «Между империей и национальным государством. Национализм и социальный либерализм».

Брачный контракт Ходорковского для русских националистов

Основной пафос статьи Ходорковского — в формулировании условий, на которых русским националистам предлагается мир и сотрудничество.

Первым же абзацем Ходорковский делает сильный ход, бросая нам самую вкусную кость: «Суть переживаемого Россией исторического момента состоит в том, что империя как государственная форма себя полностью исчерпала, а национальное государство, которое должно было бы ей наследовать, так и не появилось на свет. Русское государство застряло на историческом полустанке, затерявшемся между империей и национальным государством, и не только не продвигается вперед, но порою даже начинает двигаться вспять».

Зек-олигарх дает нам понять, что принимает неизбежность возникновения Русского национального государства. То есть, апробирует главный пункт повестки дня русского национализма. Лучшего пролога к предложению о сотрудничестве с нами он не мог бы придумать.

И такое предложение следует незамедлительно: «Одной из причин, по которой «наш бронепоезд» так долго стоит на запасном пути истории, является идеологическое недоразумение, вследствие которого русский либерализм не приемлет национализма, а национализм отрицает либерализм как одно из своих оснований». Очевидный смысл сказанного: для того чтобы Россия двинулась вперед, главным действующим лицам современной российской истории, сиречь либерализму и национализму, надо перестать третировать друг друга и заключить союз.

Следующий логически оправданный шаг — манифестация доктрины «либерального национализма»: «Либеральный национализм признает за каждой нацией право на построение собственной демократической государственности».

Ну, а далее следует главное: условия соглашения между ними и нами. Ходорковский, как дилер, продвигающий выгодный контракт, сразу берет быка за рога. «Какие варианты могут предложить либералы русскому народу?» — задается он деловым вопросом. И перечисляет принципы, на которых зиждется его макет Русского национального государства. Его истинную сущность Ходорковский выразил так: «Разрешение национального вопроса в России в стратегической, глобальной перспективе возможно только в рамках построения по-настоящему демократического, то есть истинно национального государства, в котором реально работающая система разделения властей позволяет гибко защищать интересы русской нации, не ущемляя прав других национальностей».

Не будем обольщаться риторикой. Как мы знаем, образцовым «национальным государством» либералы признают США, с их диктатурой меньшинств всех сортов под маской «настоящей демократии». «Русское государство» Ходорковского на деле будет обычным «государством для всех» по американскому образцу, где на месте нации (русской в нашем случае) утвердится простое согражданство, а хозяином дома станет олигархический интернационал.

Крючок под аппетитной наживкой

Итак, Ходорковский предлагает нам, русским националистам, — наживку, на которую мы клевать не должны, и вот почему.

Во-первых. В таком государстве, русском только по имени, у русских не будет никаких преимуществ. Не будет их и у других коренных народов России вообще. Пресловутые права человека получат верх над правами гражданина: «Важнейшими, системообразующими элементами современного либерального национализма оказываются приоритет прав личности, отраженный в доктрине прав человека, вера в равноценность людей, независимо от их расы, вероисповедания, социального статуса и национальности, то есть сугубо либеральные ценности. Отсюда логически следует признание равенства наций (!) и отказ от этнической доктрины (!), когда принадлежность к нации определяется по признаку крови».

Во-вторых. Это будет государство мультикультурное, по типу современной Франции, Голландии, США и т. д.: «В связи с либеральным национализмом необходимо упомянуть и о поликультурализме (мультикультурализме) … Либерализм признает этот подход в силу собственной позиции о праве выбора человеком своей культурной идентичности».

В-третьих. Это будет государство, окружающее иммигрантов самой трогательной заботой и покровительством, идеальное для них. Необходимость чего чисто популистски объясняется стремлением насолить чиновникам: «Реальные успехи в привлечении (!) образованных иммигрантов, в повышении образовательного и культурного уровня вновь прибывших (!), в предоставлении им возможностей для интеграции в российское общество (!) лишили бы бюрократию и сотрудничающий с ней бизнес рабского трудового резервуара, ликвидировали бы удобный громоотвод для общественного недовольства».

В-четвертых. Это будет государство не только федеративное (что само по себе противоестественно для русских, самоопределившихся на всем пространстве России), но и максимально децентрализованное: «Конституция, закрепив федеративное устройство, тем самым закрепила за субъектами Федерации право самим определять свою судьбу. В основании бюджетной пирамиды должны лежать полноценные бюджеты субъектов Федерации и производный от них федеральный бюджет».

Делец и либерал Ходорковский знает, что говорит: свобода имеет денежный эквивалент. Предоставить регионам самим формировать свой бюджет — и федерация неизбежно, быстро и необратимо превратится в конфедерацию, а там и распадется на куски. Мы уже проходили это на опыте СССР.

В-пятых. Залогом именно такого развития событий являются строки, выдающие человека, мечтающего об уничтожении всякой центральной власти в России: «Таким образом, федеральная исполнительная власть выступает в качестве оккупационного режима — собирая не налоги, а дань».

И вот все ЭТО нам предлагается принимать за Русское национальное государство? Даже не смешно… Нужно ли нам такое образование а-ля Ходорковский? Приемлемы ли такие условия компромисса, которые предлагает он нам? Я думаю, нет.

Либеральный коридор для нас слишком узок

Ходорковский, как уже сказано, не первый из либералов, кто озаботился проектом либерального национализма. Анализируя учебник по теории и практике национализма, выпущенный ВШЭ, мы узнаем: «О либеральном национализме можно говорить, если:

— государственность декларируется от имени граждан, проживающих на территории республики, или народа в понимании сообщества людей, проживающего на данной территории (или народов, этнонаций, национальностей, живущих в республике);

— устройство государства в республике можно отнести к либерально-демократическому типу, обеспечивающему верховенство законов, всеобщее избирательное право, представительный характер власти, выборность власти как формы реализации принципа представительства, разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную;

— обеспечивается политическое и правовое равенство граждан, в том числе право быть избранным на государственную должность;

— допускаются плюрализм и свобода политической деятельности, сво¬бода слова, право формулировать и отстаивать политические альтернативы, возможность внутренних разногласий при обсуждении ценностей, идеалов, в том числе национальных, этнокультурных, лингвистических, сути самой общности и ее границ в приемлемых для дискутирующих сторон формах, избегающих экстремизма и насилия;

— наличествуют политические институты, обеспечивающие разнообразие культур, права меньшинств;

— обеспечивается свободное право личности на выбор национальности».

Как теоретик и политик-инсайдер русского национализма я сразу и совершенно уверенно могу сказать, что из названных шести критериев мы практически полностью соответствуем всем, кроме первого и последнего (с небольшой оговоркой: меньшинствам, конечно же, гарантируются права, но только общие, а не какие-то особые, и именно по соображениям демократии).

Но точно так же твердо и уверенно я гарантирую, что у русских националистов никогда не повернется язык ни декларировать русскую национальную государственность от имени всех людей, проживающих в России (т. е. попросту всего населения), ни признать, а тем более обеспечить свободное право личности на выбор национальности. Не по причине измены демократическим идеалам, а по причине нашей верности здравому смыслу и нежелания выглядеть идиотами и пропагандистами злостного абсурда.

Принятие двух отринутых выше условий означало бы полное выхолащивание национализма как такового, манифестацию национализма без национализма. От русских националистов такого ждать не следует. Если из-за этого либералы нас не удостоят сертификата истинных националистов — что ж, придется пережить. Доверие русского народа важнее. Не лучше ли либералам было взяться за ум и снять заведомо невыполнимые требования с повестки дня?

Лекция Ходорковского ясно показала, что они и рады бы, да не могут перешагнуть через себя. А значит, наш «брак по расчету» никогда не сможет состояться.