Технологическое и пусковое оборудование добавляло проблем с габаритами и помимо этих цистерн и системы заправки. Такое оборудование для жидкостных ракет, как правило, сложнее аналогичных систем для ракет на твердом топливе; к тому же наше конструировалось на основе норм проектирования артиллерийского вооружения для тяжелых надводных кораблей. В результате у нас на каждую тонну веса ракеты приходилось 130 т водоизмещения лодки-носителя против 30 т на «Вашингтонах» с «Поларисами» А1.
Кроме основного ракетного вооружения, проект 658 имел еще 4 533-миллиметровых носовых торпедных аппарата с боекомплектом 16 торпед, и 2 кормовых 400-миллиметровых для стрельбы малогабаритными противолодочными торпедами самообороны (6 торпед).
В марте 1958 года началась разработка проекта 658А, предусматривавшего установку на кораблях комплекса Д-4 с ракетами подводного старта, создание которого было задано правительственным постановлением, вышедшим в марте того же года. Часть лодок оснащалась этим комплексом уже в процессе постройки.
Первая отечественная атомная ракетная подводная лодка приступила к службе в конце 1960 года. Всего с ноября 1960 года по июнь 1964-го в строй вступили 8 таких ПЛАРБ. В 1965 — 70 годах их перевооружили на ракеты Р-21 (проект 658М), и они несли службу в составе Северного и Тихоокеанского флотов до 1988 — 91 годов.
Одновременно с созданием «шестьсот пятьдесят восьмых» были развернуты работы по альтернативному проекту 639. Для ПЛАРБ этого типа в КБ Янгеля разрабатывался комплекс Д-3 с тремя жидкостными ракетами Р-15, имевшими расчетную дальность 1000 км. Ракеты, так же, как на лодках проекта 658, должны были размещаться в рубке больших размеров; но стартовать они могли прямо из шахты, без выдвижения над крышей ограждения. Пуск планировался из позиционного положения — когда над поверхностью находится только рубка лодки, — что позволило придать носовой оконечности корабля «альбакоровские» обводы. Это, в сочетании с существенно увеличенным диаметром средней части корпуса, обещало существенный прирост подводной скорости.
В ноябре 1957 года было завершено эскизное проектирование, но через год, на стадии разработки технического проекта, работы по ПЛАРБ «639» были прекращены. В первую очередь это было вызвано трудностями размещения крупногабаритных ракет Р-15 — для них требовались шахты длиной 17 и диаметром 3 м. К тому же Д-3 всё равно далеко уступал «Поларису» практически по всем основным характеристикам.
Однако ПЛАРБ принципиально нового типа, понятно, была нужна. Боезапас ее должен был быть в несколько раз больше, чем у лодок проекта 658. Надо было достичь лучших скоростных характеристик корабля при значительном снижении шумности — это было совершенно необходимо для достижения приемлемого уровня боевой живучести и, как следствие, вероятности выполнения боевой задачи и благополучного возвращения на базу.
Соединенные Штаты за годы Второй мировой войны накопили колоссальный опыт борьбы с подводной опасностью. Теперь, когда эта опасность неизмеримо возросла, они и их союзники не жалели средств на развитие сил противолодочной обороны и систем обнаружения ПЛ. Вдоль всего Восточного побережья США, около Гавайских островов, на подводных горах в разных точках океана была создана цепь гидрофонов для обнаружения ПЛ. Ближе к Европе развернули передовую систему «SOSUS», предназначенную в первую очередь для контроля за выходом советских ПЛАРБ из Баренцева моря в Северную Атлантику. Продолжал качественно развиваться класс противолодочных авианосцев — именно самолеты с этих кораблей в конце войны окончательно лишили германских подводников возможности достигать сколько-нибудь значимых успехов. В авианосцы ПЛО переоборудовались и переклассифицировались крупные корабли типа «Эссекс», построенные в конце войны как ударные авианосцы. Совершенствовалась базовая и палубная противолодочная авиация, появлялись принципиально новые бортовые приборы обнаружения и образцы противолодочного оружия — ракетные комплексы, самонаводящиеся глубоководные торпеды, реактивные бомбометные установки. Главной задачей торпедных атомных ПЛ стала охота за подводными ракетоносцами.
Так что обеспечение скрытности и живучести становилось поистине вопросом жизни и смерти.
Такие требования можно было удовлетворить, только создав корабль по оригинальному проекту. Кроме всего прочего, конструкция должна был обладать должной технологичностью для крупносерийной постройки — пора было догонять адмирала Риковера и по количественному показателю.
ПРОЕКТ 667
Разработку проекта 667 — атомного ракетоносца 2-го поколения — начали в 1958 году. Первоначально планировалось оснастить лодку уже знакомым нам комплексом Д-4; в качестве альтернативы рассматривался комплекс Д-6 с твердотопливной ракетой, которая по техническому заданию должна была иметь дальность не менее 800 км, с доведением ее впоследствии до 2500 км. Пусковые установки ракет обоих типов должны были «вписываться» в габариты ПУ комплекса Д-2.
Заданием предусматривалось размещение на корабле 8 ПУ, в походном положении располагавшихся горизонтально, а перед пуском разворачиваемых в вертикальное положение. Эскизный проект был готов в 1960 году, но воплощать его не стали из-за выявившихся чрезмерных сложностей с поворотным устройством шахт. В 1961-м возникла новая компоновка с неподвижными вертикальными шахтами. Но в конце 1961 года командованию ВМФ были доложены результаты исследований по малогабаритной ракете Р-27, которые велись коллективом Макеева в инициативном порядке. Они были одобрены, и в апреле 1962-го вышло правительственное постановление о создании комплекса Д-5.
Это был прорыв. Для новой ракеты нужна была шахта, в 2,5 раза меньшая по габаритам, чем ПУ Р-21. По дальности одноступенчатая Р-27 превосходила предшественницу на 1180 км. Долгохранимые компоненты топлива заливались в баки ракеты на заводе-изготовителе, после чего баки ампулизировались — это кардинально решило основные проблемы эксплуатации комплеса и корабля в целом.
Под новый ракетный комплекс исходный проект 667 был доработан, получив обозначение 667А. На лодках этого типа монтировалось 16 вертикальных ПУ, в 2 ряда по 8. Это легко вызывает предположение, что наши конструкторы ориентировались на какие-то разведданные по программе «Джордж Вашингтон». Что ж, может быть, и не без того; однако есть свидетельства, что такое число шахт получилось по менее романтической причине — просто именно столько их можно было разместить в корпусах лодок, размеры которых определялись длиной предназначенных для них стапелей.
Надо сказать, российское военное кораблестроение вряд ли можно упрекнуть в эпигонстве. И в Российской империи, и в Советском Союзе создавались действительно новаторские корабли, что признавалось и зарубежными морскими специалистами. В 1870-х годах, имея в виду полуброненосные фрегаты «Генерал-адмирал» и «Герцог Эдинбургский», англичане писали, что русским первым удалось осуществить идею крейсера со сплошным бронированием по ватерлинии. В начале ХХ века на Черном море по проекту инженера Налетова был построен первый в мире боеспособный подводный минный заградитель «Краб», принявший активное участие в Первой мировой войне. Наши эсминцы типа «Новик» 1910-х годов постройки в первые годы после своего появления не имели даже близких соперников во флотах первейших морских держав. В межвоенный период ничего экстраординарного построено не было, зато потом, начиная с середины 1960-х годов, на советском флоте появлялись новшества, которые только через годы получали признание и распространение за рубежом. Это можно сказать о противокорабельных ракетах, газотурбинных энергетических установках, десантных кораблях на воздушной подушке и боевых экранопланах. А наши подводные ракеты, похоже, до сих пор являются предметом активного интереса иностранных разведок.
Короче говоря, даже если 16 ракет на лодках проекта 667А и являются в какой-то мере следствием установки на подражание американскому образцу, не стоит из-за этого делать неблагоприятные выводы о всём отечественном кораблестроении.
Закладку первого корабля проекта 667А произвели в 1962 году, и 5 ноября 1967 года новая лодка вошла в состав Северного флота.
Ее водоизмещение (7760 / 11600 т) было в 1,8 раза, а мощность на валах — в 1,5 раза больше, чем у 658-й. Совершенная форма корпуса и специальная система стабилизации позволяли ей достигать максимальной скорости 28,3 узла, то есть лодка была почти такой же быстроходной, как и главные «охотники» за ней — американские торпедные АПЛ типов «Трешер» и «Стёрджен». Рабочая глубина погружения равнялась 320 метрам.
Очень важно то, что был сделан существенный шаг в устранении главной слабости предыдущей серии — новые субмарины имели почти в три раза меньшую шумность, чем ПЛАРБ проекта 658. Для них были спроектированные малошумящие гребные винты, фундаменты под силовой установкой и другими механизмами покрывались вибродемпфирующим материалом. Прочный корпус подводной лодки был облицован звукоизолирующей резиной, а легкий корпус имел резиновое покрытие, обеспечивающее одновременно поглощение акустических волн гидролокаторов и дополнительный ««рубеж» гашения внутренних шумов.
Правда, американские лодки пока всё равно оставались менее шумными.
Итак, каждая ПЛАРБ проекта 667А несла 16 ракет Р-27 с дальностью 2400 км — наконец-то мы догнали «Поларис»! Масса ракеты (ее западное обозначение — SS-N-6, или «Serb») составляла 14,2 т, длина — 9,65 м, диаметр — 1,5 м. В первой модификации ракеты имели моноблочную БЧ мощностью 1 Мт и обеспечивали КВО 1,3 км. Стрелять можно было при волнении моря до 5 баллов, интервал между пусками в четырехракетном залпе составлял всего 8 секунд. А 19 декабря 1969 года с подводной лодки этого типа был впервые в мире выполнен восьмиракетный залп.
Дополнительное вооружение составляли 4 533-миллиметровых и 2 400-миллиметровых торпедных аппарата.
Корабли этого проекта, подчеркивая их отличие от «шестьсот пятьдесят восьмых», стали называть на флоте РПКСН — ракетными подводными крейсерами стратегического назначения. На Западе их назвали «Yankee». Это были уже настоящие серийные корабли, в процессе их проектирования всё было нацелено на обеспечение надежного и по возможности комфортного функционирования — вплоть до интерьеров рабочих мест и бытовых помещений. Боевое дежурство у восточных, а потом и у западных берегов Соединенных Штатов стало их повседневной деятельностью.
Техника продолжала развиваться, и в январе 1974 года на вооружение был принят комплекс Д-5У с модернизированными ракетами Р-27У. Новые ракеты, помимо увеличения дальности до 3000 км, могли оснащаться головными частями рассеивающего типа с тремя боевыми блоками мощностью по 200 кт. Первая ПЛАРБ проекта 667А получила такой комплекс для проведения его испытаний в конце 1972 года. Все 16 испытательных пусков новых ракет прошли успешно, причем последние два были произведены из района боевого патрулирования перед возвращением корабля в базу. Впоследствии по модернизированному проекту 667АУ были достроены или переоборудованы 8 ПЛАРБ базовой модификации 667А.
Между прочим, ПЛАРБ проекта 667АУ были первыми советскими РПКСН, подлежавшими учету по заключенному между СССР и США в 1991 г. договору СНВ-1 — в его документах они проходили под именем «Навага». Это стало еще одним свидетельством огромной мощи этих кораблей и их стратегической значимости.
Одна из построенных «667А» в середине 1970-х годов получила на вооружение комплекс Д-11 с твердотопливной ракетой Р-31 (масса 26,84 т, дальность 4200 км, моноблочная ГЧ 500 кт), став единственным представителем проекта 667АМ. Пройдя цикл испытаний, ракета Р-31 тем не менее в широкое производство не пошла — ей предпочли новые типы более мощных жидкостных ракет. Однако вот характерный штрих. Всего было изготовлено 36 ракет Р-31, 20 из которых было использовано во время испытаний. А с оставшимися переоборудованная лодка проплавала до 1990 года, когда ракеты было решено утилизировать путем отстрела. И все 16 пусков прошли успешно! В Советском Союзе умели делать надежное оружие.
Всего к 1974 году построили 34 ПЛАРБ проекта 627А и его модификаций, и они несли 544 ядерных боеголовки — 20% от общего количества ядерных зарядов СССР в то время. Если же брать отношение только к количеству зарядов на стратегических средствах доставки, исключив многочисленные советские ракеты средней дальности, то процент получится значительно больше.
Морская составляющая советской «ядерной триады» стала полноценной реальностью.
Собственно, и в этой серии нашего повествования — главе о третьей, подводной, компоненте стратегических ядерных сил двух лидеров противоборствующих коалиций «холодной войны» — мы подошли к намеченному рубежу, обозначенному годом подписания соглашения ОСВ-1. В дальнейшем и американский, и советский флоты модернизировали уже построенные корабли и строили новые, неуклонно достигая всё новых рубежей мощи и неуязвимости. Совершенствовались наземная и воздушная составляющие «триад» СССР и США. Строились собственные ядерные силы Великобритании и Франции — мы уже кратко о них упоминали. Выходил в число уважаемых игроков Китай, атомное оружие исподволь расползалось по тому, что тогда свысока называли «третьим миром»…
Мы еще будем говорить обо всём этом — в увязке с общими измененеиями геополитических тенденций и событиями, провоцирующими и фиксирующими эти изменения. Ведь опыт последних двух десятилетий показывает, что в наше время, как никогда раньше, уровень военной и военно-экономической мощи, качественные характеристики имеющихся систем вооружения определяют масштабы политических притязаний того или иного государства.
