15 марта 2005 года исполнилось 10 лет со дня образования частного охранного предприятия «Альфа-Эверест», входящей в структуру Ассоциации ветеранов подразделения «Альфа». За эти десять лет предприятие завоевало прочную репутацию на рынке охранных услуг.
Наш корреспондент беседует с генеральным директором «Альфа-Эверест» Геннадием Васильевичем КАТКОВЫМ.
- Геннадий Васильевич, расскажите немного о себе.
- Я родился в военном сорок третьем в семье сельского учителя. Потом — школа, армия. Служил в войсках правительственной связи, тогда они входили в структуру КГБ. В мае 1967 года я пришёл в приёмную КГБ на Кузнецком мосту, принёс заявление о приёме. Тогда я ещё не знал, что через десять лет я буду работать в этой приёмной.
Но это было позже. Меня взяли в «семёрку» — Седьмое управление КГБ, занимавшееся оперативным поиском. Кстати, одно время мы служили в одном подразделении с Михаилом Васильевичем Головатовым, который впоследствии стал командиром «Альфы».
Легендарное Подразделение было создано в 1974 году. «Альфа» комплектовалась исключительно добровольцами, причём только спортсменами — ожидались тяжёлые физические нагрузки. К тому времени я активно и успешно занимался спортом и был человеком прекрасно подготовленным физически. Мы вместе с Головатовым были кандидатами на зачисление в Подразделение. Но руководство решило, что может отдать только одного человека. Головатов ушёл в «Альфу», я остался.
В 75-м году я перешёл на работу в аппарат министерства, а в 76-м стал сотрудником Секретариата КГБ, и работал в той самой приёмной.
После 1991 года, когда к власти в КГБ пришёл Бакатин, чьей целью было планомерное уничтожение главной советской спецслужбы, я решил, что оставаться на службе больше невозможно. 19-го декабря 1991 года я ушёл в отставку. К тому времени я уже был полковником, имел 28 лет выслуги.
Уйдя со службы, я работал в одной из первых «альфовских» охранных предприятий на должности исполнительного директора. В 1994 году я понял, что могу заняться созданием собственной структуры. Так возник «Альфа-Эверест». 15 марта 1995 года мы получили лицензию №941 ГУВД г. Москвы, и с тех пор работаем.
- Почему «Эверест»?
- К горам наше название отношения не имеет. «Эверестом» назвалась система спецсвязи, которая позволяла, например, устанавливать контакт между человеком в поезде метро и автомобилем наверху. Для задач оперативного поиска и наружного наблюдения, чем мы занимались в «семёрке», эта штука была очень полезной. К сожалению, для того, чтобы её освоить практически, нужно было затратить много времени, причём своего: на изучение системы нам никто лишних часов не давал. Приходилось работать по выходным. Но результат того стоил.
Вот так и возникло название для нашей фирмы. Это символ тяжёлого честного труда, который, однако, себя окупает.
- Чего вы достигли сейчас?
- Мы начинали с двух охранников. Сейчас численность сотрудников «Альфы-Эверест» — более пятисот человек. Мы берёмся за обеспечение безопасности самых разнообразных объектов. Например, мы охраняем небольшие аптеки, где у нас работают один-два человека. А есть крупная фармацевтическая фирма, где работают 300 наших сотрудников. Мы сотрудничаем также с рядом небольших компаний, связанных с МЧС. К сожалению, я не могу рассказать вам подробнее о наших клиентах, это коммерческая тайна.
В будущем я планирую создать холдинг охранных структур. А у себя — открыть школу профессиональной переподготовки сотрудников охраны.
- А у вас были трудности?
- Как же без них? Катастрофой для нас, конечно, стал дефолт. Мы потеряли полтора десятка клиентов. Но всё-таки выжили.
И, конечно, огромное значение оказывало то, что мы — часть «альфовской» системы. Знаете, даже на Западе — а я бывал там, разговаривал с ветеранами их спецподразделений, знакомился с охранным бизнесом в их странах — меня обязательно спрашивали: имеет ли наша фирма отношение к той самой «Альфе». И когда выясняли, что да — отношение сразу менялось. Поэтому я всегда говорю своим сотрудникам: «У тебя на шевроне написано: Ассоциация ветеранов подразделения антитеррора «Альфа». Если ты ошибёшься, ты можешь скомпрометировать не только фирму и себя, но и Ассоциацию. А это непростительно».
Что касается бизнеса, то сейчас мы стараемся работать по принципу, который исповедуют наши английские коллеги, ветераны САС, тоже занимающиеся охранным бизнесом. В разговоре со мной один из них высказал такую мысль: «если контракт дает чистую прибыль хотя бы в один фунт, мы за него беремся».
- А есть ли у вас своя философия бизнеса?
- Да, конечно. Один из важнейших деловых и жизненных принципов для меня — честность, легальность, поддержание репутации. В особенности это касается такого рискованного и динамичного рынка, как услуги безопасности. Репутация частного охранного предприятия просто обязана быть безупречной.
С самого начала я ориентировался на то, что будущее — за охранными структурами, которые входят в легальные ассоциации с безупречной репутацией. Поэтому я настоял, чтобы Ассоциация ветеранов объединения «Альфа» вошла в число учредителей «Альфы-Эверест».
Второе, не менее важное обстоятельство в формировании репутации фирмы — это её внутренняя прозрачность, законность всех её операций, прежде всего внутренних. Например, мы отказались от так называемых «чёрных зарплат», «денег в конвертиках» и так далее. Всё, что мы выплачиваем людям, идёт через бухгалтерию, отражается в документах, облагается налогами и так далее. Здесь есть свои издержки. Поскольку налоги очень высоки, мы не можем повышать заработную плату нашим сотрудникам так быстро, как нам хотелось бы. Однако, мы платим своим сотрудникам по семь-девять тысяч при графике «сутки через трое». Минимальная зарплата у нас — 6500 рублей (за последние три года мы подняли её более чем в два раза).
Я считаю, что, несмотря на все издержки, полный переход на «белые деньги» всё же себя окупает. Например, резко повышается управляемость коллектива, растёт дисциплина. Человек, получающий большую часть своей зарплаты в конвертике, трудноуправляем — хотя бы потому, что в случае трудового конфликта руководство предприятия побоится обращаться в суд, опасаясь, что по ходу разбирательства выплывет информация о финансовых махинациях. Если же всё делается честно, я могу уволить не оправдавшего доверия человека, и он не сможет с глумливой ухмылкой показывать на ведомость, где значится какая-нибудь смешная сумма денег и вопрошать — «а чего вы от меня хотите за такую зарплату»… Моя цель — показать всем, что в легальном поле можно выживать и развиваться.
- Вы требовательны к своим сотрудникам?
- Да, это часть моей философии бизнеса: требовательность к себе и другим.
Ещё раз повторюсь: охранный бизнес — очень деликатное дело. Здесь очень многое держится на доверии, которое достаточно один раз обмануть, чтобы лишиться репутации, а, следовательно, и клиентов. Причём это нарушение доверия может возникнуть не только из-за неправильных действий руководства ЧОПа, но из-за элементарной недобросовестности одного-единственного охранника, явившегося на работу в нетрезвом виде или укравшего на охраняемом объекте какую-нибудь вещь…
- И как вы с этим боретесь?
- Тут мы используем целый ряд способов. Во-первых, не берём на работу кого попало. Наш основной контингент — бывшие сотрудники правоохранительных органов. Берём также офицеров и прапорщиков российской армии. Людей с улицы — практически никогда.
Во-вторых, существуют специальные методы проверки лояльности и добросовестности человека. Например, сейчас у нас есть своя служба психофизиологического исследования, с психологами и полиграфом — «детектором лжи». При приёме на работу мы предлагаем — разумеется, добровольно — пройти проверку на полиграфе. Этот прибор практически гарантирует отслеживание таких проблем человека, как употребление спиртного или наркотиков, долги, связи с криминалом, и многое другое. Разумеется, мы гарантируем, что выводы, которые мы делаем из показаний прибора, никуда никогда не попадут, даже если будут неблагоприятными — это обезличенная информация, которая не идёт даже в нашу кадровую службу. И вы знаете — отказавшихся от проверки на полиграфе практически не было. Метод оказался настолько эффективен, что я потом помогал некоторым организациям самим создавать такие службы.
Далее, у наших сотрудников всегда в полном порядке все необходимые документы. Например, сто процентов наших охранников имеют лицензии на ношение оружия. А ведь некоторые охранные фирмы состоят из сотрудников, большая часть которых не имеет лицензий! Я требую, чтобы в течении трёх месяцев каждый сотрудник был лицензирован.
Наконец, на рабочем месте поддерживается жёсткая дисциплина. Например, если есть подозрение, что сотрудник пришёл на своё рабочее место нетрезвым, мы сразу вызываем нашу службу наркоконтроля, и тут же на месте решаем, что с ним делать: уволить или просто наказать.
Что касается недобросовестного или нелояльного поведения сотрудников, то у нас есть отдел собственной безопасности. Как только получаем информацию о каких-то действиях, которые могут скомпрометировать фирму, мы проводим своё расследование и стараемся взять человека с поличным. Отслеживается всё — начиная с ситуаций, когда охранник за деньги пропустил постороннего на охраняемый объект, и кончая кражами. Кстати, за десять лет не было ни единого случая кражи.
- А подчинённые вас не боятся?
- Представьте себе, нет. У нас очень дружный и по-настоящему сплочённый коллектив, можно сказать семья. Да, случайные люди, не соответствующие нашим стандартам работы, уходят — или мы от них избавляемся. Но остающиеся знают, что я предъявляю к себе куда более жёсткие требования, чем к подчинённым, и стараются соответствовать. Все эти годы я стремился создать коллектив людей, которые верят в меня. И мне это удалось. Мы — люди, уважающие друг друга и умеющие работать в одной команде.
- Каковы ваши отношения с государственными правоохранительными органами?
- Я бы назвал их отличными. Мы тесно сотрудничаем с силовиками, и они это ценят. Недавно я был включён в состав координационного совета округа, которые создаются сейчас по всей Москве в связи с приказом по МВД в плане использования охранных структур по борьбе с преступностью. Хотя у нас в округе зарегистрировано около 150 таких структур, в совет вошли всего десять. Это знак доверия.
- Вы занимаетесь благотворительностью?
- Конечно, причём по разным линиям. Мы стараемся в меру своих сил и возможностей помогать восстановлению православных храмов. Например, рядом с нашим офисом находится храм иконы Божьей Матери Скоропослушницы. Этот храм использовался когда-то для освящения воинов, уходящих на войну. Мы вложили свои средства в его реставрацию.
Но, конечно, лучше делать то, что ты умеешь делать хорошо. К нам часто обращаются местные правоохранительные органы — просят помощи. Особенно в тех ситуациях, когда проводятся какие-то массовые мероприятия. Мы всегда откликаемся на такие просьбы: ведь мы здесь живём. У нас поблизости находится Тушинский аэродром, где постоянно проводятся разные мероприятия. Так что помощь оказывать приходится часто. Мы бесплатно выделяем лучших людей, чтобы обеспечить безопасность.
Отдельная тема — спорт. Я всю жизнь занимаюсь любительским спортом, поэтому эта тема мне близка. У нас на фирме есть своя собственная спортивная команда, и я ей горжусь. Для того, чтобы поддерживать форму, нашим людям необходимо тренироваться и участвовать в соревнованиях. Я в своё время обратился с письмом к министру ФСБ — затем, чтобы он разрешил выступать нашей команде на первенствах ФСБ. Мы же предложили спонсорскую помощь, а также изготовление атрибутики — кубков, медалей, и так далее. Предложение было принято. Шесть лет назад мы обратились с тем же предложением к МВД, и оно тоже было принято.
У нас на фирме есть свой охотничий клуб. Я сам страстный охотник, и заразил этим увлечением очень многих. Охота — настоящее мужское занятие. Как и спорт.
- Расскажите о своей спортивной жизни.
- В спорт я пришёл в 1961 году, сразу став призёром первенства московской области по велоспорту. Впоследствии я был неоднократным чемпионом ведомственных соревнований КГБ по по самым разным видам спорта — от стрельбы до карате. Много времени отдал лыжам. К сожалению, я стал сильно простужаться.
Моё последнее увлечение — это бег. Конкретнее — марафон. Это очень серьёзный, даже трагический вид спорта: три с половиной — четыре часа непрерывного бега. На марафонских дистанциях люди умирают, в самом буквальном смысле слова: на лондонском марафоне при мне умерли два человека. Подготовка к марафону занимает около пяти месяцев: нужно постепенно подводить себя к пику формы, чтобы пробежать эту дистанцию.
У меня были личные победы на Мальте, в США. В последнее время для меня главным стал лондонский марафон. Это крупнейший марафон в мире. В 2005 году бежало 65 000 человек.
Но я не забываю и другие виды спорта. Недавно на десятилетие «Альфы-Эверест» мы провели первенство по стрельбе. Мне, как генеральному директору, приятно, что я занял второе место в личном зачёте.
- И последнее: у вас есть жизненный девиз?
- Да. Я спешу работать, но не спешу жить. Хотя этой осенью мне исполнится 62 года.
