В арсенале разведчиков, красочно представленных в детективно-приключенческом жанре, в изобилии присутствуют разнообразные специальные устройства. В большинстве своём это техника добывания, хранения и передачи информации: от портативных магнитофонов, «жучков» и микро-видеокамер до хитроумных контейнеров и тайников.
Особый «писк моды» — электронные закладки. Такую, к примеру, шесть лет назад в Москве активно использовали британские дипломаты. Об этой шпионской истории, поразившей умы российских либералов, я уже писал в статье «Сага об Английском камне».
Однако в детективных фильмах и в мемуарной литературе герои-разведчики, как правило, не тратят своё время на такой важный аспект оперативной деятельности, как обеспечение безопасности зданий и помещений. А ведь в них работает аппарат разведки, а также используется и хранится разведывательная и служебная секретная информация.
Возьмём военную тему — изобилие кино- и книжных героев-танкистов (с собаками и без), лётчиков (даже с музыкальным уклоном) и богов войны — артиллеристов. Однако мало кто может вспомнить боевик или захватывающую книгу о герое инженерных войск или военном строителе. Обеспечение безопасности размещения и деятельности личного состава армии, командиров и военной техники остаётся за скобками.
В разведке такими инженерными войсками являются так называемые «поисковики», занимающиеся обнаружением возможных каналов утечки информации и в первую очередь, поиском техники подслушивания. Эти специалисты также умеют квалифицированно защитить особо важные здания и оборудовать там специальные помещения, предназначенные для работы с секретной информацией. Основное поле их деятельности — это зарубежные дипломатические и торговые представительства, официальные и личные резиденции послов, а также наиболее важные объекты разведки на своей территории.
«Жучки» Холодной войны
Отечественная поисковая служба (в структуре советской разведки) создавалась для защиты государственных и служебных секретов, поскольку они подвергались атакам со стороны спецслужб ведущих стран мира. Первые официальные сведения о применении специальных технических средств против советских заграничных представительств относятся к середине 1940‑х. Это была штатовская аппаратура подслушивания, установленная в зданиях представительств СССР в США.
В годы Холодной войны невиданное ранее противостояние спецслужб НАТО и СССР отразилось и на технике подслушивания. Шпионаж всегда шёл в ногу с техническим прогрессом! Многие иностранные государства пытались активно внедрять свои специальные технические средства в здания представительств USSR, а также в жилые помещения советских сотрудников.
Такие действия потребовали от советской разведки адекватных мер защиты, отвечавшей за безопасность граждан и всех учреждений Союза за рубежом. В начале 1950‑х появился специальный термин — «поисково-защитные мероприятия» (сокращённо ПЗМ). К выполнению их привлекались офицеры-специалисты Технического управления Министерства госбезопасности.
В апреле 1955 года в Первом Главном управлении КГБ СССР был создан специальный отдел, ставший уникальным, без преувеличения, подразделением для решения широкого круга задач использования специальной техники разведкой, от добывания информации до её защиты.
В Москве сейчас много краткосрочных коммерческих курсов и школ по защите информации. Отдел же, о котором идёт речь, всегда готовил себе кадры весьма основательно — пять-семь лет. Молодым офицерам давалась возможность поработать руками: обнаружить и обезвредить хитроумные устройства подслушивания в реальных боевых условиях, в которых, собственно, и работала советская разведка за рубежом.
К слову сказать, позднее этот отдел вырос в самостоятельное подразделение. Его сотрудники в полной мере использовали как свои оперативные, так и особые технические методы и средства, что полностью соответствовало их квалификации: «Оперативно-технический офицер разведки».
Нелинейная локация
Как известно из диалектики, средства нападения всегда опережают защиту. Поэтому техническим специалистам КГБ приходилось проектировать и создавать поисковые приборы. Ориентировались в основном на параметры микрофонов и радиозакладок, которые были ранее обнаружены в советских зарубежных представительствах.
Долгое время одним из основных инструментов поиска был громоздкий и опасный для здоровья рентгеновский аппарат, предназначенный для «просвечивания» стен, интерьеров помещений и мебели. В почёте также были и различные отечественные и зарубежные поисковые радиоприёмники, отличавшиеся как внушительными габаритами, так и весьма солидным весом.
Однако с появлением радиозакладок с дистанционным управлением и электронной маскировкой «поисковики» стали меньше доверять радиоприёмникам — чего не скажешь о современных коммерсантах, с азартом торгующих сканнерами для поиска «жучков»! Всё больше внимания стали уделять визуальным обследованиям, вскрытиям стен и строительных конструкций. Всё это, конечно, значительно увеличивало продолжительность и трудоёмкость поиска.
Усиление гонки вооружений и противостояния с Западом в разгар Холодной войны отразилось и на технике подслушивания — в советских зарубежных представительствах стали обнаруживать всё более изощренную специальную технику. Расширяется и сфера её применения…
В ответ на эти угрозы руководство КГБ принимает решение о создании принципиально новой высокоэффективной поисковой аппаратуры, а также качественном улучшении разработанных в середине 1950‑х поисковых систем.
В 1965 году в Томске, в закрытом институте, начинаются научно-исследовательские работы под кодовым названием «Ветер». Их цель — создание аппаратуры для выявления скрытых радио- и электронных компонентов методом нелинейной локации. Руководителем проекта был назначен Евгений Михайлович Кляшторный, выпускник Томского института радиоэлектроники и электронной техники.
Чтобы не перегружать читателя терминами, постараюсь кратко объяснить суть метода нелинейной локации, особо засекреченного в те годы. Основные компоненты техники прослушивания облучались направленным радиосигналом высокой частоты порядка тысячи мегагерц. Под этим воздействием транзисторы, микросхемы и прочие «жучки» начинали откликаться и посылать ответный сигнал. Даже если они находились в выключенном состоянии!
Нужно ли говорить, что такая возможность выявления спрятанных и неработающих радио- и электронных устройств была крайне важна для разведки. Поэтому все работы по нелинейной локации имели гриф «Совершенно секретно», а любые публикации на данную тему были запрещены КГБ.
Боевое испытание «Л-1»
Зарубежные смотрины сверхсекретного локатора «Л-1», проведённые советской разведкой, относятся к началу 1970‑х годов. После капитального ремонта одного из зданий советского представительства в США, за которым, как стало известно, пристально следили американские спецслужбы, появилась реальная возможность провести «боевые испытания».
И что же? Дебют нового секретного оружия превзошёл все ожидания — в здании было обнаружено около десятка различных радиозакладок, в том числе две с пониженной мощностью и работающие к тому же в диапазоне СВЧ. Позднее была выявлена и хитроумная проводная система подслушивания с двумя десятками микрофонов с усилителями.
По тем временам это был, несомненно, огромный успех оперативно-технической службы советской разведки. Ведь поисковых радиоприёмников на такие диапазоны в то время не было, да и малая мощность в сочетании с направленными антеннами радиозакладок вряд ли позволили обнаружить такие устройства уже имевшимися приборами.
Через несколько лет советская разведка получила серийный нелинейный локатор «Обертон», ставший грозным оружием против самых разнообразных подслушивающих устройств. Комитет, как истинный партнёр, не стал скрывать новый высокоэффективный поисковый прибор от своих коллег по Варшавскому договору и щедро снабдил союзников своим изобретением.
Настоящим подарком явился «Обертон» для спецслужб Кубы, которые весьма результативно использовали новый советский нелинейный локатор для капитальной «чистки» своих представительств и резиденций в странах Латинской Америки от техники подслушивания. В Гаване даже был создан специальный музей «жучков», обнаруженных с помощью «подарка из Москвы».
Грозный сюрприз
Для Запада новый советский нелинейный локатор явился крайне неприятным сюрпризом. Он значительно увеличивал вероятность обнаружения устройств съёма информации, которые активно использовались спецслужбами США и НАТО для внедрения в новые строящиеся здания дипломатических и торговых представительств СССР.
Да, какие только «жучки» не ловил «нелинейник», как ласково называли «Обертон» сотрудники разведки! На его счету были и «стреляющие» радиозакладки, и «жучки» со свёрлами и даже с настоящими небольшими парашютами, которые вместе с дождевой водой скрытно протягивали в трубах микрофонный кабель.
Лишь в начале 1980‑х годов на вооружении американских спецслужб поступил «Суперскаут» — первый западный серийный нелинейный локатор.
В настоящее время в России выпускается около десятка разнообразных моделей нелинейных локаторов. Их можно приобрести на коммерческом рынке систем безопасности. Одним из лучших является «нелинейник» NR900, разработанный московской фирмой, где работает великолепный коллектив ветеранов советской разведки и ведущих специалистов ОТУ КГБ.
Именно этот коллектив создал другой уникальный прибор нелинейной локации под названием «Коршун». Предназначен он для обнаружения «поясов шахидов», дистанционных взрывателей, электронных таймеров и замедлителей мин-сюрпризов, а также тайников, где террористы прячут оружие, взрывчатку, свои радио- и электронные устройства.
Выдающиеся результаты работы Кляшторного и его томского конструкторского бюро были по достоинству оценены. В 1984 году он и его команда были награждены Государственной премией СССР, а в 1990 году премией советского правительства.
Автор — вице-президент Международной Ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа».
