Послужной список чаще всего почти исчерпывает информацию об общественной миссии человека: о нем судят по должностям. О Сергее Петровиче Пыхтине этого сказать нельзя. Его работа лишь в малой степени затронута в записях трудовой книжки, и они немного скажут о его жизни и судьбе.
До 1990 года должностные позиции ничего не говорят о будущей миссии нашего безвременно ушедшего друга: сплошные проектно-сметные дела и должности — по опыту и добросовестности, руководство коллективами в десятки сотрудников.
Все меняется после первых (как показала история — и последних) свободных выборов в Москве. Сергей Петрович становится председателем полумиллионного Черемушкинского района столицы. И без малого три года трудится на этом посту, преодолевая чудовищный непрофессионализм народных избранников и злобное вредительство прежней коммунистической номенклатуры, быстро обернувшейся новой бюрократией — питательной средой для олигархии.
Одновременно — депутатство в Московском Совете народных депутатов. Затем — несколько месяцев работы заведующим сектором в Высшем экономическом совете при Верховном Совете РФ. После разгрома, учиненного Ельциным для народного представительства, — должность заместителя председателя исполкома Конгресса русских общин, в 1997‑2000 гг. — консультант Счетной Палаты РФ, следующие три года — обозреватель в парламентском журнале «Российская Федерация — сегодня», в 2003‑2007 гг. — помощник депутата Государственной Думы на штатной основе, последние годы жизни — директор издательства «Клиония».
Казалось бы, как и у подавляющего большинства людей, вся жизнь укладывается в полстранички текста. Но в действительности между этих скупых строк знающие Сергея Пыхтина видят совершенно иное — колоссальную по своему масштабу судьбу мыслителя, публициста, политика.
Многие из людей, счастливых видеть свои публикации в бумажных и интернет-изданиях, полагают себя идеологами русского движения. На самом деле их труд — только публицистика. Сергей Пыхтин был одним из немногих идеологов. Он выдвигал концепции, доктрины, проекты, давал новое видение общественных процессов, видел значительно дальше, чем подавляющее большинство аналитиков и политиков, отстающих от своего времени и не дающих стране развиваться сообразно своей органической сущности.
За период с 1990‑го года до сегодняшних дней Сергей Петрович написал огромное количество статей, посвященных политической теории, русскому способу производства (одна из теоретических новаций, которые он ввел в оборот), многим аспектам современной политики, деятельности патриотических сил и их противников. Он был соавтором Манифеста возрождения России, который длительное время оставался идеологической основой Конгресса русских общин. И сегодня, когда КРО восстанавливает свою деятельность, Манифест снова может быть задействован и использован как идеологическое оружие.
Через пятнадцать лет после выхода последней версии Манифеста возрождения России Сергей Петрович принял участие в создании новой идеологической доктрины, вышедшей под наименованием «Национальный манифест». Теперь, как и пятнадцать лет назад, некоторым людям кажется, что авторы этого документа «оторвались от реальности», либо занимаются какими‑то фантазиями. Содержание Манифеста возрождения России через десять лет многим уже казалось верным и очевидным. Уверен, то же самое произойдет и с «Национальным манифестом». Те, кто сейчас его не принимают или объявляют о своей неспособности даже прочитать его, через какое‑то время будут также говорить о правильности и очевидности его содержания.
Как правовед Сергей Петрович видел болезненное развитие российской правовой системы, которая взяла на вооружение совершенно неприемлемые принципы. Огромным достижением нашего друга стал проект Конституции, написанный им единолично и представленный наряду с другими проектами в 1993 году.
Это был подробно разработанный документ, основанный на здравом смысле и русской традиции (отказ от федерализма, принцип единства и неделимости, переход к губернскому управлению, ликвидация «разделения властей», принцип континуитета, введение понятия «русская нация» и др.). В Конгрессе русских общин им были разработаны принципы государственной политики в отношении зарубежных соотечественников, Декларация прав соотечественников.
В дальнейшем в Госдуме мы совместно работали над масштабными проектами — законом «О мятеже», реформой уголовного права, которые были блокированы парламентской бюрократией.
В то время, как иные публицисты годами призывали «создать русский учебник истории», Сергей Петрович в своих статьях фактически представил целостную концепцию нашей истории, которая преодолела пороки советской историографии, а также сходные с ней современные искажения и воплотилась в большой цикл материалов, опубликованных в журналах «Русский дом», «Москва» и других изданиях. Во время работы в Госдуме Сергей Петрович совместно с историками очень серьезно работал над законом «О днях воинской славы и памятных датах», который систематизировал наследие нашей истории и устранил нелепости в датировках и формулировках. Проект был доложен с думской трибуны, но провален думским большинством, так и не вникшим в суть проблемы.
Сергей Петрович был уникальным оратором, способным поразить слушателей новым видением, яркой и точной формулировкой. Или, напротив, по‑сократовски системно изложить проблему, нейтрализуя многословие и споры других выступающих. После чего от длинной конференции достаточно было оставить конспект речи Пыхтина, а остальное с легкостью забыть.
Теоретическая и идеологическая деятельность Сергея Пыхтина — вклад в будущую Великую Россию, о которой он мечтал и которую нам еще предстоит построить. Перечислим лишь некоторые идеи Сергея Петровича:
Политэкономические идеи: морфология экономических укладов: государство-вотчина, государство-предприятие, государство-корпорация; замена торговли в государтве-предприятии снабженческо-сбытовой функцией госчиновничества, формирование мировой олигархии на основе утраты денежными отношениями изначального содержания; учение о русском способе производства.
Исторические концепции: представление о русско-японской войне как о непроигранной Россией; крестьянский характер Русской революции 1905‑1935 гг. (несоциалистический, непролетарский), феодальный характер большевистской модернизации; характеристика режима большевиков как «русофобствующего интернационализма, великодержавного космополитизма и безродного патриотизма», указание на стратегические ошибки Сталина в финале войны, не позволившие в полной мере воспользоваться плодами победы; непризнание факта разрушения СССР как государства (отсутствие правовых оснований и фактического суверенитета постсоветских «обломков»), рассмотрение постсоветского пространства как обособившихся территориальных образований под управлением нелегитимных правительств.
Политические идеи: сходство коммунизма и либерализма в отношении к государству: те и другие «рассматривают государство в качестве обособленного придатка общества, одни — в виде некой временной надстройки, которая выполняет функцию орудия насилия, другие в облике ночного сторожа, дворовой собаки при общественном хозяине»; позитивный реваншизм в деле воссоединения страны; заселение и освоение страны (демографический императив), милитаризм (новая военная организация общества), чиновник для нации — не власть, он приобретает власть только в порядке узурпации, рассмотрение современной ситуации не как смуты, а как революции, предшествующей становлению нового общественного порядка. Формула первой русской революции (1905-1935): национализм-либерализм-социализм, формула второй русской революции (с 1985 г. и до наших дней): социализм-либерализм-национализм.
Как всякий крупный мыслитель, Сергей Пыхтин не получил должного признания при жизни, а его труды еще предстоит изучать.
«Есть вопросы, — писал он, — ответы на которые приобретают форму заповедей. Никакая формальная логика или доводы рассудка не обладают рациональной убедительностью. Рассудок должен иметь своей предпосылкой предрассудок, нечто, предшествующее ему, высшей формой которого и являются заповеди, откровения.
К ним, например, относятся произнесенные Иисусом в Нагорной проповеди морально-нравственные принципы человеческого существования. Духовный мир человека не поддается рациональному измерению. Он чувствуется. Его нельзя объяснить ни в категориях рационального мышления, ни математически. В его основании — вера, совесть, нравственность.
Точно так же строятся отношения человека с Отечеством, гражданина с государством, каждого ныне живущего поколения — с преданиями, традициями, обычаями, заветами предков. Защита Отечества с оружием в руках — священный долг. Его рубежи для гражданина — святыня. Они — неприкосновенны. «Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет». Интересы Отечества превыше всего. Для русского сознания унаследовать прошлое — не уходить от предшествующих поколений, а идти по намеченному ими пути».
…Я знал Сергея Петровича с 1990 года, когда мы оказались депутатами первого демократического Московского совета, который был избран на альтернативной основе и почти без фальсификаций (чего до сего времени в Москве уже больше не повторилось). Запрос граждан на преобразование общественной жизни был достаточно явно выражен, и мы, как и множество тогдашних общественных активистов, полагали, что демократическое движение даст нашему народу новый импульс развития. Но очень быстро оказалось, что лица, которые в глазах общественного мнения представляли это движение, на самом деле были врагами России и русского народа, лжецами и заговорщиками.
Нашими оппонентами были Ельцин и его окружение, градоначальники Попов и Лужков и их группировка. Как московские депутаты мы сражались со столичным отрядом олигархии, как публицисты — с олигархией российского уровня, потом в Госдуме в 2003‑2007 гг. работали плечом к плечу, вынашивая общие идеи о российской государственности и путях выхода из тупика, в котором находится страна.
В новую эпоху Сергей Пыхтин вошел сложившимся мыслителем и опытным управленцем. Тогда же он определился как русский националист, хотя в тот период (впрочем, как и сегодня), сам термин «национализм» служил обвинительным жупелом, который используют против русских патриотов разнообразные «кривозащитники» и прочий обслуживающий персонал либерально-бюрократического режима.
Сергей Петрович на личном опыте ощутил слабость советской системы и увидел собственными глазами, как власть была перехвачена новой генерацией чиновников — ранее рьяно коммунистической, а позже — не менее рьяно «демократической». Это были одни и те же порочные типы, которые ранее терзали нашу страну своими идеологическими догматами, а после быстро «перестроились».
Обманом и заговором они захватили власть, потом собственность, а потом разрушили государство, перед которым должны были бы нести ответственность за свои преступления. Этим людям крайне не нравилось зарождавшееся народовластие, которое также могло привлечь к ответу воров и изменников. Поэтому Советы дожили только до 1993 года, когда они были насильственно ликвидированы.
В 1993 году во главе группы экспертов Сергей Пыхтин дал объективную оценку бюджетной деятельности московских властей и доказал сокрытие половины (!) доходной части бюджета мегаполиса. Это был гражданский подвиг, совершенный с реальным риском для жизни. Выявление преступления такого масштаба было одной из причин, по которой Московский Совет, так и не принявший отчет Лужкова о бюджете, был ликвидирован, а его депутаты годами подвергались негласным репрессиям.
Русская трагедия 1993 года состоит в том, что из власти были выброшены люди, получившие опыт реального управления и имевшие нравственные устои. Золотой фонд нации, попавший через систему Советов во власть, был уничтожен. Сергей Пыхтин был из категории политиков, готовых честно служить стране и народу на государственных должностях. Но ему не дали реализовать себя на этом поприще. Общество и власть готовы были возносить лишь тех, кто лгал и крал. В этих условиях государственная служба не могла быть привлекательной для честного человека. Поэтому Сергей Петрович нашел другое поприще — русскую идеологию. И мы получили огромный вклад в интеллектуальное достояние нации.
Подвижнический труд энциклопедиста и мудрого участника многих острых событий политической жизни — этим характеризуется наш друг и соратник. Его трудами многие годы существовал дайджест национально-консервативной публицистики «Золотой лев». Сергей Петрович проделывал фантастическую работу, читая более двухсот статей в месяц, чтобы отобрать из них полезные и пригодные для публикации в издании с четко выраженной идейной позицией.
Помимо чисто интеллектуальных достоинств, Сергей Пыхтин обладал одной важной личной чертой, подчеркивающей его неординарность. В наше время трудно не озлобиться: злобой переполнена российская общественная жизнь и публицистика. Сергей Петрович был исключением.
Ни в своих выступлениях, ни в своих статьях он не переходил на личности, не допускал сниженной лексики, которой так часто бравируют завсегдатаи сети Интернет. Его стиль был аристократичен и доброжелателен, но его мысли были жестко выраженной истиной, которая порой вызывала ярость у оппонентов. Друзьям известен его тонкий юмор и добрая ирония, которая никогда не задевала, создавая одновременно интеллектуальное напряжение и теплоту человеческого общения.
Сергей Петрович никогда не стремился к почету и материальному достатку. В советский период все его поощрения обычны — премии, размещение на Доске почета, в постсоветский — Почетная грамота Госдумы в связи с 60‑летием. За все годы трудов — крошечная квартирка со спартанской обстановкой. Скромность во всем открывала ему пространства творчества, недоступные более «прагматичным» людям.
Провожая Сергея Петровича в последний путь, друзья и соратники сравнивали его жизнь с воинским служением, его образ — с образом русского офицера. Хотя он и не служил в армии, но воевал на фронтах той войны, в которой мы отстаиваем мировоззрение нации, защищаем нашу историю и культуру от наветов и извращений, разоблачаем завиральные идеи путаников и вредные идейные вирусы, распространяемые нашими врагами.
Сергей Пыхтин был бойцом армии, сражающейся за национальное возрождение и воссоединение исторической России, за уничтожение олигархической системы, за снятие бюрократического пресса с нашего народа. Он ушел из жизни как солдат, который не дожил до победы, но внёс в нее свой весомый вклад.
Когда наша победа состоится, и в России утвердится национальная власть, Сергей Петрович Пыхтин будет оценен на государственном уровне по достоинству. Мы, его друзья и соратники, всегда будем помнить о его вкладе в деятельность Союза возрождения России (СВР) и Конгресса русских общин (КРО), партий «Родина» и «Великая Россия». Он входит в современную русскую историю не отдельной строкой, а, может быть, целой страницей. В сравнении с ним многие важные «государственные мужи», которые мнят о какой‑то своей исторической роли, выглядят ничтожествами и недостойны даже упоминания.
Русские патриоты должны помнить и чтить Сергея Петровича, изучать его труды и использовать их для того, чтобы наша страна, наконец, сбросила с себя ярмо олигархии, вновь стала великой, а русские люди — ее полновластными хозяевами.
Андрей Савельев
Из последних мыслей Сергея Пыхтина:
— Быть по-настоящему политическими соратниками можно только будучи друзьями.
— Выгодно и интересно жить в великой стране.
— Этап интеллектуального творчества в основном завершен, все темы разработаны. Теперь необходимо трудиться над тем, чтобы достижения русского интеллекта стали достоянием русского политического движения.
