Вслед за признанием Россией независимости Абхазии и Южной Осетии в других странах СНГ, имеющих неурегулированные территориальные конфликты, ненадолго воцарилась обстановка тревожного ожидания. Не стала исключением и Молдавия, которая, поначалу занервничав от маячившей перспективы признания Россией независимости Приднестровья, вскоре поняла, что бояться нечего. И молдавское руководство начало мешать своих приднестровских оппонентов с мусором в самом буквальном смысле этого слова.
В конце августа — начале сентября, сразу после признания независимости Абхазии и Южной Осетии, Владимир Воронин охотно намекал на готовность встретиться с президентом непризнанной Приднестровской Молдавской республики Игорем Смирновым. Встреча была назначена на 25 сентября. Но по некоторым причинам, о которых мы попробуем догадаться ниже, глава Молдавии резко дал задний ход. И обставил этот шаг, надо признать, весьма таки красивым и зрелищным реквизитом.
В тот же день, 25 сентября, открывая станцию по извлечению биогаза из мусора в селе Цынцэрень (где находится самая крупная в Молдавии мусорная свалка) молдавский президент, вдохновившись окружающими его образами, произнёс речь: «Приднестровскому режиму, который за 18 лет слепил Игорь Смирнов, место на мусорной свалке… Я не хотел давать интервью, так как ситуация еще неопределенная… Но чересчур место удачное выбрано для этого интервью — на самой большой в республике мусорной свалке… У меня такая ассоциация, что тот режим, с которым мы должны, как бы, искать какой то компромисс, как раз и является той мусорной свалкой, которая долгие годы смердит на территории нашего государства, вокруг которой ходят и международные организации, и наши друзья из Российской Федерации и Украины, и с которой мы носимся очень долгое время, но пока решения нет… Поэтому режиму Смирнова место на мусорной свалке. Причем, я бы хотел, чтобы это состоялось как можно раньше».
Причины, по которым риторика Воронина стала сильно смахивать на выражения, вплоть до попытки вторжения в Южную Осетию употреблявшиеся Михаил Саакашвили, наверное, таковы. В то время как Южная Осетия и Абхазия имеют общую границу с Россией и в силу этого напрямую зависят от Кремля, который может оказать им помощь (а может и не оказать), Приднестровье этой границы не имеет. К тому же живут в нём, с точки зрения кремлёвских обитателей, «субпассионарные» нации: молдаване, русские и украинцы (нормальные украинцы, которые малороссы и не русофобы). Конечно, не стоит сводить всё к злобному пафосу типа «чудесным кавказикам ням-ням, а голодным русским зубами щёлк», но этот фактор, надо признать, играет не последнюю роль.
Русские почти на всём постсоветском пространстве (в Приднестровье — меньше, чем где либо, но и в нём тоже) не смогли позиционировать себя как значимую и способную к самоорганизации силу, которой проще уступить, чем противостоять с оружием в руках. И поэтому власть предержащие повсюду будут пытаться «сливать» русских, то есть договариваться с другими за счёт русских и против них. Наверное, не станет исключением и Приднестровье.
Узкая и длинная полоска земли, зажатая между Молдавией и Украиной, защищаемая почти исключительно российскими миротворцами, стоящими на линии прекращения огня с 1992 года, едва ли сможет оказать серьёзное сопротивление в том случае, если в Кремле официально «дадут отмашку» стремлению шовинистов Молдовы силой восстановить контроль над мятежной республикой. 16 лет назад Приднестровье было спасено решительными действиями генерала Лебедя и подчинённых ему подразделений, которые провели быструю, решительную и кровопролитную для молдаван операцию по принуждению их к миру. Уйди миротворцы — и судьба Приднестровья, в общем, будет предрешена. А они, безусловно, уйдут, если Кремль прикажет им это сделать.
Будем откровенны. Насколько позволяют судить данные из околокремлёвских кругов, Приднестровье в Кремле уже решили «сдавать». В обмен на некоторые гарантии внеблокового статуса Молдавии и на кое что ещё. Поэтому признание Южной Осетии и Абхазии гагаузской автономией выглядит героическим, но бесполезным жестом — «сдавать» будут и Гагаузию, и, насколько можно понять, Крым. Точнее, будут «сдавать» живущих в Крыму русских. Крымские татары восприняли признание Россией независимости Абхазии и Южной Осетии с огромным воодушевлением и уже поставили вопрос о своём «праве на самоопределение» — само собой, вместе со всей территорией Крыма в придачу. Шансы на это у них имеются — они многочисленны, хорошо вооружены, организованы, решительны и без малейшей заминки прибегают к насильственным действиям сразу, как только сочтут нужным. Одним словом, это те люди, которые могут вести свою игру и с которыми по этому причине будут разговаривать. Не то, что какие то там русские Крыма, которые, обладая численным перевесом над татарами, не смогли добиться в противостоянии с ними существенных успехов. Таких «сдавать» не жалко.
Вообще всех, кто не примыкает к границам России, не имеет организованных соплеменников или близкородственных народов в её пределах, способных создать проблемы российскому руководству — будут «сдавать». И это надо усвоить, не питая по этому поводу излишних иллюзий.
А пока посмотрим, что поделывает после провалившегося «матча-реванша» руководство Грузии.
АНТИРУССКИЙ «КОНГРЕСС»
Потерпев поражение на осетинском и абхазском театрах военных действий, Михаил Саакашвили не прекратил попыток повысить статус Грузии до уровня бестолковой и антироссийской «региональной державы». 20 сентября в Тбилиси был учреждён «Конгресс народов Кавказа», среди заявленных целей которого фигурируют «восстановление традиционных, исторических связей между кавказскими народами, сохранении и воссоздании этнической самобытности этих народов, их культуры, духовных ценностей» и, что ожидаемо, «совместная работа против российской агрессии». Председатель партии «Наша страна» Тамаз Гугунишвили, выступивший одним из создателей конгресса, выдал чудесное откровение: «Почему то Российской империи (?) в последнее время часто удается противопоставлять кавказские народы. Это должно быть пресечено. Кавказцы должны объединиться».
Непонятно, правда, на каких именно принципах объединяться обитателям Кавказа, если культурные и духовные ценности живущих в этом регионе народов варьируются в очень широких пределах. Более того, как ни парадоксально это звучит, далеко не всякий кавказец в географическом смысле является кавказцем в смысле этническом — там есть и иранцы (осетины), и тюрки (балкарцы, ногайцы), и многие другие. Само по себе понятие кавказской этнической общности едва ли осознаётся всерьёз большинством народов, к ней принадлежащих. Так что даже «дружить против» России «кавказцам» возможно только в том случае, если сначала определиться с тем, кого именно считать кавказцем. Не решив какую то проблему у себя дома, нельзя и думать решить её в окрестностях.
ИМПЕРИЯ «СОБЕРИ САМ»
Ведь концепция Грузии как национального государства потерпела сокрушительный крах, сгорев в огне межэтнического противостояния, почему то называемого «гражданской войной». «Грузия для грузин» — решительно провозгласил первый президент постсоветской Грузии Звиад Гамсахурдиа. Не озаботившись, правда, пояснить маленький, но очень важный нюанс: а кого, собственно, считать грузином?
Согласно точке зрения, выработанной классической этнологией, сердцем Грузии является Картли, а стержнем «грузинской нации», соответственно — картвелы. К ним близко примыкают кахетинцы и имеретинцы, имеющие, однако, собственные наречия литературного грузинского языка. Дальше идут гурийцы, хевсуры, пшавы, и прочие грузинские этносы, чей язык отличается от картвельского ещё больше. Ну а записывать в «грузины» мегрелов (мингрелов) и особенно сванов — и вовсе неподъёмная задача: их языки отличаются от картвельского не меньше, чем чешский от русского. Аналогично случаю со славянами, где представители западной языковой группы (поляки, чехи, словаки и т. д.) могут понимать друг друга, как и представители восточной группы (великороссы, малороссы, белорусы), но вот понимания между «восточными» и «западными» возможно достичь лишь с большим трудом и в ограниченных пределах. Восточная Грузия (картвело кахетинское ядро) и Западная Грузия (мингрелы, сваны и аджарцы) — это, по большому счёту, две разные страны и два разных менталитета. Как «точка сборки» грузинской нации позиционируется Восточная Грузия, но и внутри неё не прекращается соперничество картвелов с «понаехавшими» мингрелами, в начале 1990 х дошедшее даже до кровопролития: приход к власти мингрелов во главе с Гамсахурдиа очень не понравился картвелам. В итоге стороны взялись за оружие, позволив немногим оставшимся в Грузии русским хотя бы на мгновение перевести дух от зоологической русофобии, охватившей грузинскую интеллигенцию, независимо от принадлежности к тому или иному этносу.
Абхазы, которых Грузия настойчиво тянет в свои границы — это вовсе не грузины, они принадлежат к адыгской группе народов. Более того, именно они в своё время контролировали всю Западную Грузию и имели собственного Патриарха Католикоса в Пицунде.
Ну а думать о сохранении в составе Грузии сколько нибудь серьёзного количества осетин, которых Гамсахурдиа объявил «генетическим мусором, который надо вымести в Россию через Рокский туннель» (не его ли риторику позаимствовал Владимир Воронин?), и вовсе не реально.
Грузия — это никакое не «национальное государство», кто бы ни пытался утверждать обратное. Это одна из немногих сохранившихся на постсоветском пространстве империй. Добавим, империй, где все «некоренные» народы подвергаются жесточайшему угнетению и преследованиям по этническому признаку. Долго такие империи существовать не могут в принципе. Поэтому единственный вариант сохранить Грузию без Абхазии и Южной Осетии как единое государство — это преобразовать её из «малой империи» в федерацию, как предложил советник президента Абхазии В. Чирикба: «… Оставшуюся часть созданной Сталиным «малой империи» следует преобразовать в федерацию, путем выделения в ней следующих автономных частей: Мегрельской Автономной Области (населенной этническими мегрелами), Сванской Автономной Области (населенной этническими сванами), Аджарской Автономной Области (уже существующей, населенной грузинами-мусульманами), Джавахетской Автономной Области (населенной преимущественно армянами), плюс остальная часть Грузии. Только такая подлинно федеративная Грузия будет намного более стабильным государством, так как именно такая политико-административная структура наиболее соответствует как ее этническому составу, так и ее традиционной государственной структуре, основанной на федерализме и децентрализации».
ТЕОРИЯ ДВУХ СИСТЕМ, ИЛИ НЕ ЛАСКОЙ — ТАК ТАСКОЙ
Потеряв надежду вернуть непокорные автономии и их население в своё лоно грубой силой, постсоветские империи, такие, как Грузия и Азербайджан, стали искать обходные пути. Большей частью это пиар-акции (пролитая кровь надолго, если не навсегда, сделала невозможными реальные шаги в этом направлении), но пиар-акции, задуманные и проводимые, в общем, довольно грамотным образом. Их схему можно описать примерно так.
На кусочке территории самопровозглашённого государства, подконтрольного «метрополии», организуется «настоящая автономия» — естественно, под тщательным присмотром «имперских» властей. Провозглашается «альтернативное правительство» из числа бежавших в «метрополию» представителей «титульной нации». Иногда, впрочем, кадры «альтернативного правительства» комплектуются даже предателями из за той стороны баррикад, как это было в Южной Осетии. В «образцово показательный» клочок земли вкладываются существенные по закавказским меркам деньги, строятся административные и жилые здания, создаётся развитая инфраструктура. Непокорным «сепаратистам» мягко, но настойчиво намекают, как хорошо было бы вернуться в «метрополию», показывая, в качестве примера, «процветание» обитателей «образцово показательного клочка».
Грузия поступила так с удерживавшейся ею до последней войны в Южной Осетии частью абхазской территории, торжественно назвав Кодорское ущелье «Верхней Абхазией». С Южной Осетией, как уже было сказано, поступили ещё проще и красивее, воспользовавшись тем обстоятельством, что вплоть до «пятидневной войны» в этой автономии сохранялось множество грузинских сёл. К тому же Саакашвили смог найти небрезгливый и недорогой обслуживающий персонал среди худших представителей осетинской нации во главе с Дмитрием Санакоевым, который и был провозглашён лидером «альтернативного правительства» Южной Осетии, признававшегося официальным Тбилиси. Неудивительно, что Санакоев и его подельники были торжественно прокляты советом осетинских старейшин, а послы стран ЕС в Южной Осетии, встречавшиеся в конце июня с Санакоевым, были незамедлительно выдворены из страны.
Азербайджан, увидев такие выдающиеся «успехи» соседа в деле виртуального восстановления контроля над непокорными «сепаратистами», решил не отставать. Буквально за несколько дней до начала войны в Южной Осетии азербайджанское правительство торжественно объявило о строительстве новой столицы Нагорного Карабаха с красивым и древним местным именем Наргиз Тепе. Мелкий посёлок, стоящий буквально в двух-трёх километрах от линии фронта, вскоре должен, по замыслу авторов проекта, превратиться в город сад на 70 тысяч жителей.
Наргиз Тепе, как утверждают его создатели, будет не только альтернативной столицей Карабаха, но и центром Ходжавендского района, в который волевым решением Баку объединены бывшие Мартунинский и Гадрутский районы автономии. В Наргиз Тепе уже образовано легитимное правительство Карабаха — само собой, азербайджанское. В новую столицу возвращаются азербайджанские беженцы, покинувшие автономию 15 лет назад. Более того, начат процесс массовой прописки азербайджанцев, желающих вернуться в Карабах. В случае согласия правительств Армении и Карабаха на «отложенный референдум», который ненавязчиво предлагается американскими посредниками во главе с Мэтью Брайзой как решение проблемы, Баку более чем вправе рассчитывать на благоприятные для себя результаты этого референдума: если из самого Карабаха бежало от силы 10 20 тысяч азербайджанцев, то из окружающей его «зоны безопасности» — несколько сотен тысяч, которые и обеспечат столь необходимый для победы перевес голосов.
Правда, остаётся несколько небольших нюансов, с которыми рано или поздно придётся разбираться жителям молодой столицы. В частности, не совсем понятно, как обеспечить их безопасность, коль скоро «линия прекращения огня» в зоне нагорно карабахского конфликта является таковой лишь по названию — на ней не прекращается минно снайперская война, нередки рейды разведывательно-диверсионных групп в тыл противника. В марте 2008 года, когда в Армении вспыхнул кровопролитный «оранжад» во главе с экс-президентом Левоном Тер-Петросяном, азербайджанская сторона резонно решила проверить фронт на прочность и чуть не преуспела в этом — яростные бои с применением тяжёлой артиллерии и бронетехники не прекращались несколько дней. Поэтому недоброжелатели не устают повторять, что жители новой столицы, по сути, просто вытащены из тыла на линию огня и в случае малейшего обострения ситуации на фронте их судьба будет крайне предсказуема и печальна.
К счастью, членам грузинского «правительства Абхазии» и прогрузинского «правительства Южной Осетии» удалось спастись. Дмитрий Санакоев и его подельники благополучно избежали всех ужасов войны, устроившись в обозе отступившей в Тбилиси грузинской армии. Еще больше повезло администрации и насельникам «Верхней Абхазии» — абхазская армия вернула этот район под свой контроль, почти не входя в боевой контакт с противником. После серии ракетно-бомбовых авиаударов расквартированные в «Верхней Абхазии» грузинские войска бежали, увозя с собой несостоявшихся «новых абхазов». Первый замминистра обороны Абхазии Гарри Купалба привёл интересные подробности того, как именно «бежали робкие грузины» — с автоматами Калашникова, побросав 2,5 тысячи единиц стрелкового оружия, в основном американского: «Ими можно играть в войнушки, а для реальной войны они не пригодные… Упал и уже не стреляет… Никто не бросил автомат Калашникова».
Из тяжёлого оружия в верхнем Кодоре было захвачено несколько гаубиц, зенитные установки, установки «Град». Одних боеприпасов в этом районе абхазская армия захватила столько, что для их перевозки понадобилось 36 автомобилей «КамАЗ». Не менее впечатляющими были и трофеи, захваченные абхазской армией в Зугдидском районе — убегая, грузинские военные побросали 16 катеров, четыре танка, четыре бронетранспортера, машина установки мостов, две боевые машины пехоты, один тягач и 3,5 тысячи единиц стрелкового оружия, из коих 1,3 тысячи американского производства.
Теперь в бывшей «Верхней Абхазии», которая вновь вернула себе старое название Кодорского ущелья, абхазы создадут национальный парк. Было бы неплохо, если бы все войны заканчивались столь счастливым и дружественным к окружающей среде образом.
А насчёт столь успешно апробированной грузинами и азербайджанцами «теории двух систем» можно сказать следующее. Сама по себе идея перетягивать «сепаратистов» на сторону «метрополии», заманивая их материальным и культурным благосостоянием, несомненно, хорошая и правильная. Только она запоздала, как минимум, лет на двадцать. Её надо было претворять в жизнь до того, как пролилась кровь. Теперь же «сепаратистов» не заманишь обратно никакими калачами.
Грузинскую (впрочем, как и азербайджанскую) политику по претворению в жизнь «теории двух систем» лучше всего оценивать в свете статистики, которую 25 августа озвучил президент Абхазии Сергей Багапш: «Грузинская республика как независимое государство в общей сложности просуществовала около двадцати лет — с 1918 по 1921 й год, и с 1991 го по нынешний. За это время она совершила 9 актов масштабной военной агрессии против Южной Осетии и Абхазии! Нужны ли ещё более веские аргументы, чтобы убедиться в невозможности сосуществования наших республик в рамках единого с Грузией государства? Я думаю, нет».
